Пытаясь снова взять себя под контроль, Фабрицио до боли сжал руки в кулаки, сделал пару глубоких вдохов и выдохов, а потом отошёл на несколько метров от кровати с лежащей на ней девушкой. Призрачная связующая нить задрожала, а потом быстро свернулась в серое пятнышко на срединном туманном слое Агнесс. С исчезновением связи страх отступил, и Фаб, разместившись на удалённом от Агнесс кресле, принялся анализировать только что происшедшие события.
Всё это подозрительно напоминало магию. Какую-то особую магию, нечеловеческую. Когда-то в своё время Фабрицио пролистывал семейные книги по звериной магии, что доступна тарсам. Тогда он делал это прежде всего с одной целью: выяснить чем на него могут воздействовать его сородичи и как могут этим навредить. Теперь же давно неиспользуемая информация во многом покрылась темнотой забвения. Перебирая уже порядком позабытые знания из детства, в какое-то мгновение Фабрицио к своему удивлению нашёл то, что искал.
Подумать только! В нём проснулась магия связей и тонких тел! Уже несколько поколений подобный дар в полном объёме не появлялся ни у одного оборотня! Эту способность даже полагали утраченной! Да, когда-то в роду Фабрицио были предки, ею обладающие. Однако в то, что он сам не только обрёл магические способности, но и получил столь редкий дар, не верилось. Не бывает так! Не должны с ним происходить подобные события! Что-то всё уж слишком чудесно получается! В чём подвох? В чём причина столь сильных стихийных изменений?
Размышления Фабрицио неожиданно прервали громкие голоса в коридоре:
-...Значит перевезти мою дочь домой можно? У неё точно нет никаких повреждений?
- С ней всё в порядке, сеньор О'Коай. И, хотя я бы рекомендовал дождаться её пробуждения здесь, полагаю, никакого вреда от перемещения вашей дочери в родные стены не будет...
Дверь резко открылась, рассеивая мягкую полутемень комнаты. Вслед за этим в палату зашли двое: врач и, судя по услышанному разговору, отец Агнесс.
Оба мужчины сперва не заметили Фабрицио, сидящего в углу и скрытого открытой дверью. Однако сам Фаб успел их хорошо рассмотреть. К его удивлению вокруг каждого из мужчин было всего по два слоя: радужный и светло-серый - а золотистого ореола не было и в помине. По понятным причинам Фабрицио в первую очередь сконцентрировал всё своё внимание на возможном будущем тесте. Некоторые внешние признаки рассказали Фабу о многом. Было совершенно очевидно: сеньор О'Коай с одной стороны напуган, а с другой находится в состоянии крайнего бешенства.
Едва взволнованный отец увидел свою дочь, он тотчас устремился к ней. Тщательно вгляделся в её лицо, осторожно коснулся руки девушки и еле слышно с болью прошептал:
- Несси-Несси, девочка моя...что же за "удача" преследует тебя!
При соприкосновении с рукой отца из одного серого пятна на срединном туманном слое Агнесс вытянулась явственная тонкая нить и соединилась с такой
же, вытянувшейся ей навстречу нитью из серого туманного слоя сеньора О'Коай. Однако едва контакт был разорван, нити тотчас разъединились и втянулись обратно.
- У вас есть специальный транспорт для перевозки лежачих больных? - отец Агнесс обернулся к лекарю.
- Есть, но он сейчас пользуется другими людьми. Вам придётся немного обождать...
- Если вы не против, то транспорт могу предоставить я, - Фабрицио неслышно поднялся со своего места и уверенно подошёл к кровати Агнесс.
От неожиданности, сеньор О'Коай вздрогнул и внимательно вгляделся в черты так внезапно появившегося в палате человека:
- Вы...?
- Сеньор Фабрицио Маричелли, фрауг О'Коай. Молодой человек вашей дочери. Рад познакомиться с вами, несмотря на печальные обстоятельства нашей встречи.
- Рады?! - отец Агнесс побелел от ярости. Его кулаки сжались сами собой, а глаза загорелись презрением и почти ненавистью. - Из-за вас моя дочь здесь! Из-за вашего свидания, хотя я и запретил ей встречаться с вами! Мало того, что вы прикрываетесь ею, вы ещё и подвергаете мою дочь опасности! Нам не нужна ваша помощь! Вы итак сделали достаточно! Знайте: я приложу все силы дабы Агнесс от вас отвернулась! Чтобы и думать о вас не хотела...
На последних двух фразах зверь Фаба, мирно спавший с момента происшествия, мгновенно проснулся и ощетинился сильнейшей животной яростью. Он жаждал впиться в горло этому наглому человечишке, что посмел чинить преграды между ним и Агнесс. Несси - его! Не отдаст! Уничтожит любые препоны, растерзает их так, чтобы и памяти не осталось!
Наверно только чудом Фабу удалось себя сдержать. Никогда прежде он не испытывал столь сильной бури и столь неразумного, необъяснимого и мгновенно вспыхнувшего чувства. Лишь осознание, что стоящий перед ним человек важен Агнесс и насилие над ним она не простит, хоть как-то сдерживало Фаба и его зверя от опрометчивого поступка.
- Сеньор Гардини, оставьте нас с сеньором О'Коай наедине, - голос Фабрицио звучал холодно и жёстко, буквально заставляя лекаря повиноваться.
- Да, конечно, - нервно кивнул головой врач и, уже покидая комнату, осторожно добавил: - Только не кричите ради сеньориты Агнесс, прошу вас...