Должно быть, знают, сказал Коннор. Все видели лошадь без всадника. Что же все-таки у него были за дела с людьми?
Выясним! ответил Брауни и махнул рукой, подзывая своих подчиненных.
Из-за спин слуг выступила женщина, которую Коннор несколько раз видел в доме в славной компании утюга и гладильной доски. Кажется, ее звали Кварна. Сделав несколько испуганных шагов в сторону мертвеца, она заглянула в серое лицо и вдруг ахнула и зажала рот ладонями. В ее глазах заблестели слезы.
Что такое? нахмурился шеф Брауни. Женщина опустила руку и, глядя в сторону Эммы, с искренней горечью сказала:
Это же он, миледи! Тот фейери, о котором я вам рассказывала! Тот, который мне улыбнулся, когда я еще девицей была!
Коннор нахмурился, шеф Брауни сжал зубы так, что мундштук захрустел. Кварна всхлипнула так, словно перед ней лежало тело кого-то близкого того, кого она знала не со стороны.
Коннор умел чувствовать такие вещи и шеф Брауни, как оказалось, тоже.
А чего это ты так по нему захлюпала? осведомился он таким тоном, что Кварна тотчас же сделала шажок назад и взялась за край юбки, словно намеревалась задать стрекача. Он тебе что, родня аль полюбовник?
Господи, помилуй, добрый господин, какие ж вы страсти-то говорите, пролепетала женщина и посмотрела в сторону Эммы в поисках защиты. Откуда же мне да рядом с таким Господи, помилуй меня грешную!
Эмма поднялась со скамьи, подошла к Кварне с видом настоящей хозяйки этого дома и этой земли. Коннору подумалось, что она давно уже привыкла вести себя так он просто подписал нужные бумаги.
Кварна, я обещаю, что никто тебя не обидит, твердо сказала она, посмотрела на шефа, и тот важно кивнул. Но ты сейчас должна рассказать все, что знаешь о нем.
Она его знает, вставил Коннор. Он ей не просто улыбнулся сто лет назад. Готов поклясться, что они приятельствовали.
Кварна опустила голову, и Коннор вдруг понял, что ничего она не скажет, хоть ее сейчас начнут пытать. Фейери подбросили сюда, чтобы его увидела эта немолодая женщина, некрасивая, полная и верная.
Кому она была верна на самом деле?
Ведь буду допрашивать, пообещал Коннор. Третья степень устрашения. У меня и не такие, как ты, говорили.
В памяти проплыло лицо Берты Валентайн сучья ведьма, переломавшая его жизнь, заливалась хохотом. Коннору страшно, до ломоты в висках захотелось пойти и напиться.
Я расскажу, едва слышно промолвила Кварна. Но только миледи Эмме. Это больше никого не касается.
Коннор услышал щелчок за ухом и обнаружил, что удивленно открыл рот.
Он в первый раз пришел, когда вы только переехали. Вы его совсем не помните?
Они с Кварной сели на скамью слуги, полицейские, Коннор остались в стороне, и Кварна повернулась к ним спиной, чтобы не прочли по губам. Эмма видела, что люди вроде бы занимаются своими делами, Коннор о чем-то негромко говорил с шефом Брауни, шеф вынул трубку изо рта и принялся набивать табаком но все были напряжены и ловили каждый звук.
Нет, призналась Эмма. Я вообще очень плохо помню наш приезд.
Когда она начинала вспоминать о том, как мать привезла ее в дом Клилада Осборна, то