Бедняга кряхтел и чесался, издавая целую какофонию дивных звуков. Его одежда явно способствовала плотному ознакомлению со всеми прелестями ночевки на соломе. Я ему искренне сочувствовала, но поделиться спасительным плащом не предлагала. И так уже работала с ним наравне: выскабливала от навоза узкие стойла, заменяла свежую подстилку животным, чистила и драила старые, век не видевшие мыла доски, стараясь изо всех сил навести порядок. Ведь понимала, что иначе спать в этой конюшне было бы куда неуютнее. А взвалить всю работу на Роба не позволила совесть и здравый эгоизм чем быстрее мы бы покончили с заданием, тем быстрее бы улеглись.
После добросовестно вычищенного сарая, не удивительно, что мы валились с ног от усталости, и лишь безмятежный и спокойный сон мог восполнить потерю сил. Блондину, судя по всему, данная роскошь не светила. И мне, из-за него, бессовестного, тоже. Хотя терпела я долго, простодушно решив, что усталость возьмет свое, и я перестану обращать внимание на это дикое копошение. Но спустя полчаса моему терпению пришел конец.
Да угомонись же ты, наконец, кинула в Роба пучком колючего сена. Сколько можно кряхтеть? Право слово, как старый дряхлый дед!
Кряхтение затихло, задумалось и постаралось огрызнуться в ответ.
Сама угомонись. У меня солома застряла в в штанах. Знаешь, как колется?
Я тихо хрюкнула, едва сдержав смешок.
Предлагаешь мне ее вынуть?
В ответ испуганно икнули. Где-то внизу заржал Черныш.
Язва! проворчал Блондин.
Нытик, не осталась в долгу.
Вяло обменявшись колкостями и почувствовав себя немного легче, мы отодвинулись друг от друга еще дальше и, наконец, погрузились в сон по крайней мере я. Возился и кряхтел ли дальше Блондин, я уже не слышала.
Не знаю, что разбудило меня посреди ночи. Может, тихий стук, ржание лошади, сопение соседа по койке Но я резко распахнула глаза и поняла, что сон куда-то бесследно сбежал, даже не мазнув остатками дремы по тяжелым от усталости векам.
Нахмурившись, взглянула в маленькое окошко под крышей и невольно поежилась, встревоженная внезапно откуда-то взявшимся плохим предчувствием. Темное небо давило ночной тишиной, словно надо мной сомкнулись темные воды морской пучины. Редкие звезды подмигивали тусклым холодным светом, а луна и вовсе спряталась за тучами. До рассвета было как пешком до Энилейна, и поспать бы еще хоть капельку мне бы не помешало. Но сон исчез окончательно и ни в какую не желал возвращаться. Блондин посвистывал во сне, а снизу доносились легкие шорохи, которые хоть немного притупили ощущение накатившего страха если животные ведут себя спокойно, то и мне нечего бояться.
Вот тогда-то я и задумалась, а вернулся ли Эдхард после ночной прогулки. Казалось, беспокоится не о чем. Опытный и умный хищник наверняка сумеет за себя постоять. Но если Черный Король не соврал, и у него, правда, настолько много недоброжелателей, то где гарантия, что не они приложили руку к тому, что он застрял в теле животного. А, если это так, значит, кто-то, скорее всего, попытается уничтожить Эдхарда, воспользовавшись его беззащитным состоянием. Ведь что может сделать волк, против, допустим, полудюжины вооруженных до зубов рыцарей
Тревога заставила вскочить на ноги и кинуться к лестнице. Стараясь не скрипеть старыми досками, я опустилась на колени и слегка свесилась вниз в попытке высмотреть волка. Но в отличие от освещенного чердака, плотно зарытая конюшня была темна, как самая настоящая керберова преисподняя.
Вздохнув, с огорчением поняла, что спускаться все же придется. Оставаться в неведении и мучится всю ночь беспочвенными терзаниями, не хотелось. А так, тихонько сбегаю, проверю короля и обратно в страну
безмятежных сновидений.
Первые ступени лестницы были еще видны, благодаря свету, проникающему сквозь окошко на чердаке. А вот дальше меня ждал кромешный ад. Я спускалась осторожно, ступенька за ступенькой, и с замершим сердцем чувствовала, как прогибаются доски под моими ногами. Лазила я всегда, как ящерица, отлично умела держать равновесие, и не боялась упасть. Но подвела отвалившаяся подметка на башмаке. Зацепившись ею за очередную доску, таки не удержалась и, нелепо взмахнув руками, рухнула вниз.
Все случилось за доли секунды я и сообразить ничего не успела, даже то, что падение будет громким и болезненным как меня подхватила чья-то крепкая рука, стиснув ребра и выбивая остатки воздуха из легких. Вторая, накрыла ладонью мой рот, заглушая сорвавшийся с губ крик.
***
Внутренности сделали причудливый кульбит и остановились где-то в районе солнечного сплетения, заныв, будто ударили под дых. Чужое горячее дыхание опалило ухо жаром.
Тихо-тихо, моя пугливая малышка. Это всего лишь я
Голос Эдхарда заставил задрожать еще сильнее. Вместо облегчения волной накатил ужас. Что сейчас со мной сделает Черный Король, вновь возвратив себе человеческое обличие.
Не будешь кричать, Шэнна? горячий воздух снова колыхнул прядь волос возле уха.
Я, насколько это было возможно, аккуратно покачала головой.
Рука медленно убралась с моего рта, и в легкие хлынул поток прохладного ночного воздуха. Меня осторожно поставили на землю, и я тут же обернулась, чтобы уж точно уверится, что за моей спиной именно Эдхард. Мой нос уткнулся в мужскую грудь, обтянутую знакомым черным камзолом.