Она сидела на ворохе опавшей листвы, куда пригласила опуститься и меня.
Мое имя Аннабель.
Надо же, тебя назвали в честь моей матери. Говорят, имя определяет человеческую судьбу. Была ли твоя жизнь сложна?
Мне было сложно принять происходящее. Сидеть перед образом, упомянутым
в писаниях и молитвах, перед всемогущим существом, самое невообразимое событие в моей жизни. Прошли столетия с ее ухода, так что сложно было представит, как много воспоминаний о ней было утеряно или изменено, и вот она передо мной. Десятилетия я копалась в чужих мыслях и записях, ища правду, и вот ответ передо мной.
Как может быть тяжела жизнь человека с именем вашей матери?
Морин усмехнулась.
Но почему вы здесь? Разве это не загробный мир? Мне представлялось, что если вы и здесь, то восседаете во главе, однако это место
Я оглядела увядающий пожелтевший сад у полузаброшенного храма. Все это сильно отличалось от моих представлений.
Так уж вышло, что я не смогла защитить вас, мой народ.
Богине было меньше моего, когда она покинула Халькопирит, однако выглядела она совсем не как высшее существо. Лицо ее было осунувшимся, глаза казались ледяными.
Большая часть из того, что вы сейчас обо мне знаете ложь. Уходя, я пыталась оставить в своих потомках способность к передаче воспоминаний, однако я была слишком слаба к тому моменту. Все мои усилия были сведены к жалким крохам
Но я правда многое помню из того, что не проживала, однако мне не ясна цель.
Знаю. Ты первая, кого я смогла привести в загробный мир. Как сердце павшего духа оказалось в твоей груди?
Если вы все расскажите мне, то я отвечу на ваш вопрос.
То, ради чего была вся моя жизнь. Кошмары, чужие страхи и радости, терзавшие мое сердце наконец-то я смогу получить ответ.
Однако Морин выглядела так, словно была вынуждена рассказать самую постыдную историю на свете.
Что ж, начнем с того, что я лишь полубог. Я была рождена смертной, оскверненной одним из множества Богов в возрасте 12-ти лет. Однако, я всегда чувствовала себя особенной, отчего и объявила себя Богиней, лишь после этого узнав о истории матери. Годы шли, а боль моей матери терзала меня, так что я решила, что моим долгом является защита женщин от тех, кто присвоил себе их жизнь. Я верила, что лишь женщина на посту, исконно принадлежащем мужчине, сможет исправить ситуацию, однако я не учла, что за долгие годы унижений ближних мужчины перестали различать в своих женах и дочерях людей. И злились Боги. Если бы мне было известно о мириадах прочих Богов, о тех существах, что выше и могущественнее меня, то я бы поступила по-другому, однако я уже заслужила их ненависть. В тот день, когда я поставила королю Рутил условие о изменении закона наследования, мой отец призвал меня туда, куда до этого мне не было дороги. Перед полчищем духов я стояла на коленях. Тот смех все еще стоит в моих ушах. Мой отец сказал, что сила во мне лишь крохи, что он осыпал в порыве утоления голода. Под его напором мы заключили сделку: я вернусь в мир с крохотной частью своих сил и если же этого хватит для свершения моих целей, то я смогу и дальше заботиться о своих верующих, а иначе каждый уверовавший в меня умрет. У меня не оставалось выбора, ведь я действительно любила эту страну, мечтала добиться равенства и взаимоуважения, стремилась к развитию и открытиям, но вернувшись в мир, где была рождена, я потеряла уверенность. И король заметил это. Благословленный мной, он заметил проявленную слабость и посмел коснуться меня, а после был убит своим младшим братом, пообещавшим мне поддержку, однако он не отличался от старшего. Хотя нет, отличался: он позволил другим людям коснуться меня. Я утопала в ненависти, но не теряла веру. Мне был дан срок в 500 лет, я верила, что успею. С будущим правящим родом мы заключили сделку: я отдам за них своих дочерей, а те взамен признают их равноправными правителями и помогут мне свергнуть нынешнего короля. Я пожертвовала тремя собственными дочерями ради блага всей страны и возможности покровительствовать народу вечно. Однако, в родах я потеряла все свои силы, так что мне пришлось вернуться в божественный мир, где я оказалась заперта. Насмехавшиеся надо мной духи закрыли для меня дорогу обратно, и лишь один из них сжалился и позволил мне отправить в столицу пророчицу. Помню, как они хохотали надо мной, когда разъяренный император казнил несчастную на месте за слова о том, что империя падет без признания женщин. После этого меня заперли в этом храме. С каждым днем он все ветшает, как и моя вера в то, что хоть кто-то еще помнит о моих учениях.
Складывалось впечатление, что органы внутри меня перемешались. Если империя не придет к равенству и не примет женщин у власти, то все это государство просто падет Пророчица была убита, общие воспоминания с моими предшественницами неполноценны и не смогли сохранить самое главное, а три сестры-основательницы эрцгерцогских родов в действительности являлись дочерями Богини, а не дальними родственницами. Все время, пока я занималась сбором
старых сказок и политическими проблемами, империя неслась к краху.