Ну почему ты такая?.. он в отчаяние закрыл лицо руками.
Придется убить меня, чтобы прогнать из комнаты. Готов на это, или же умеришь гордость и позволишь поухаживать жене за мужем?
Не хочу, чтобы ты видела меня таким.
Но ты меня больной видел. Сколько же мне книг в тебя бросить за это? Или же проще пустить стрелу в глаз?
Может так и было бы лучше, он беспомощно опустился на край кровати, ссутулив вечно прямую спину, прости. Веду себя хуже нашего сына. Позволишь обнять?
Я сама хотела закончить все это. Эгоистичное желание не видеть смерть супруга заставило меня не поверить первому врачу, а все звать и звать новых лекарей.
Он умрет. Если есть у вас хоть капля сочувствия, то дайте ему яд, что поможет уснуть навечно. Он будет уходить долго и мучительно, угасая с каждым днем.
Помню, как стояла, широко раскрыв глаза перед опущенной головой лекаря у спальни императора. Если первой реакцией Дориана было непринятие, то моей гнев. Я схватила его за шею, толкнула к стене, слыша испуганные возгласы слуг. Нет, он лжет.
Что ты говоришь? Лечи его! А если император умрет, то ты следом пойдешь, я клянусь тебе.
Последующие лекари же обещали исцеление, но их снадобья не помогали, лишь первый мог хоть ненадолго унять боль Дориана. После его смерти, я вызвала его в кабинет. Он был напуган, шёл ко мне как на казнь.
Станешь преподавать в академии?
Что?
Ты единственный сказал правду. Император мертв. Ты с первого взгляда понял это, так что я считаю необходимым тебе делиться своими знаниями в академии и институте. Если хочешь, конечно. Ты много сделал для моей семьи, так что если захочешь уйти, то я заплачу тебе и можешь быть свободен.
Лекарь принял предложение о работе, а я мечтала проткнуть себе грудь кинжалом. Я отправлюсь к мужу и все будет как раньше. Но дети
Глядя вслед уходящему мужчине, я вспоминала его спину, покидавшую поле моего зрения после визита к Дориану. Голова разболелась, потом живот, а следом меня затошнило. Лежа в кровати, где меня отпаивала обезболивающим отваром Эмми, я с ужасом ощутила похожую на схватки боль в животе. Рука раньше осознания откинула одеяло, выбив из рук служанки чашку, облив ее, меня и залитую кровью кровать отваром.
О, Богиня! Эмми выбежала за помощью, а я озадаченно смотрела на первый в жизни выкидыш.
После 3-его ребенка Дориан стал принимать противозачаточные, так что я не ожидала беременности спустя 12 лет от последних родов.
Видимо, во мне проснулась жестокость, ведь я совершенно не жалела о потере ребенка. Ожидая в кресле, пока нагреется вода для ванной, я наблюдала за сменой окровавленного постельного белья и матраца, думая, что так даже лучше. Какого было бы моему
мужу умирать, оставляя беременную жену?
Император не должен знать, выдавила трясущаяся я в окровавленной сорочке вбежавшему Теодору, или я убью тебя.
Камергер несколько отрешенно наблюдал за работой прислуги и мной, наверное, слившейся с серым креслом. Мне было холодно хоть меня и завернули в плед, а Аним был рядом.
Как вы? мой друг опустился рядом на колени.
Жаль, что не я.
О чем вы? ответом ему послужил мой кивок в сторону красного пятна на матраце.
Куря, я смотрела сквозь дым на своего друга, который остался для меня единственной поддержкой в тот период. С детьми я горевала вместе, Ракель была слишком чувствительна и плохо перенесла тяжелый период, а Тео оставался опорой, за которую я могла ухватиться, даже если была уже по пояс в трясине. Если мне и дано было благословение Морин, то это Теодор. Дориан самая большая случайная удача, которая могла случиться в предрешенном браке, а Тео моя неизменная надежда в то, что я не останусь одна.
Ты ведь дашь принцессе титул главы?
От внезапного вопроса у меня закружилась голова.
Конечно дам.
Тогда надо начинать выбирать женихов.
Женитьбу позволю только через 2 года правления, а то найдется какой-нибудь хитрец, который обрюхатит ее и заберет себе влияние.
Да уж. Ты совсем не видишь счастливых развитий событий? Все-таки императрица Бель умерла вместе с Дорианом, с легкой усмешкой он откинулся на спинку и выдохнул дым кольцами, совсем с тобой не весело.
Я обернулась к окну. Смеркалось.
В графстве Вильямс, под солнечными лучами, среди пения птиц и накатов волн, когда мой муж обнимал дочь, целовал ее пальцы и молился за ее здоровье, первая улыбка была самым невероятным моментом за всю жизнь. Затем первый смех. На мягких покрывалах во дворце, средь заснеженных просторов, первые шаги встали в один ряд с прошлыми радостями, как и все последующие успехи. Даже в самую суровую зиму эта радость в ее глазах от собственных побед согревала меня, давала смысл всему пути до этого момента.
И все же, глупость и наивность с возрастом проходят, но даже принеся на свет третьего ребенка, я с ужасом понимала, что ничто не вечно. В фантазиях я была матерью беззащитных и зависящих от меня крох, так что странно было наблюдать взросление, уводившее их все дальше. Сначала учителя, потом обязанности, каникулы вдали от дома, а вот я уже вижу прекрасную леди и двух юношей, которых когда-то кутали в пеленки, смотрящих на меня с портрета. Рука невольно коснулась плоского живота: еще недавно я была беремена, а сейчас принцесса Эмили уже в брачном возрасте, в котором я ее родила. Загадывала ли я так далеко, молясь о скорой беременности?