Ох, это было бы чудесно!
Тогда давайте встретимся сегодня вечером в ресторане, получив мое радостное согласие, Стелла обошла нас, но по пути положила руку на плечо рыцарю, а вы, молодой человек, не приближайтесь к синему лесу.
Мы вновь переглянулись. Странное знакомство наложило чувство неприятного холодка, обнявшего влажное от знойной погоды тело.
В конечном итоге мы все же спустились по тропе к озеру, оказавшемуся еще оживленнее, чем я себе представляла. На дальнем берегу возились рабочие, орудующие лопатами, а ближе к городу прогуливались туристы. Карлайл помог мне спуститься с небольшого выступа и мои ноги опустились на сероватый соленый песок, устилавший розовый водоем под ярко-голубым небом. Воздух здесь словно и на вкус был соленым, а ветер приносил на воду белые цветочные лепестки. Озеро было неглубоким и в нескольких местах разрезалось солеными тропинками, выделенными деревянными столбами.
Похоже на удивительный сон, произнесла я, когда мы с рыцарем ступили на тропинку, слушая хруст соленых кристаллов под ногами.
Я слышал об этом месте, но оно еще более чарующее, чем в рассказах. Но запах
А мне нравится.
Розовый цвет дает тина, к нам обернулась пара, идущая впереди, так нам сказали. От нее и этот запах.
Мы прогуливались на ряду с другими гостями причудливого города. В некоторых местах тропинки почти уходили под воду, от чего мокли ноги, а длинная юбка окрашивалась в розовый. На некоторых деревянных столбцах сидели крохотные птицы, без страха наблюдавшие за нерасторопной прогулкой людей. На берегу я заметила несколько художников, готовых нарисовать гостей на фоне незабываемого вида, от чего не отказалась и я, уговорив недовольного Карлайла попозировать вместе со мной. Небольшое полотно, размером с ручное зеркало, художник вручил мне уже через полчаса, заверив, что все его краски сделаны из местных материалов.
Значит, от нее тоже будет так же дурно, бухтел сопровождающий, которому тоже достался наш совместный портрет на розово-голубом фоне.
И на что ты жалуешься, едва ли заметный аромат тины тебя так смущает? в противовес ему, мое настроение
было просто прекрасным.
Едва заметный? Я уже чувствую его от собственного тела. Как же хочется поскорее принять ванну.
В гостевом доме предлагали на выбор набрать личную ванную или же отправиться в общую купальню на первом этаже, но заверяли, что воду для того и того греют на священном огне. Изначально священный огонь был разожжен при рождении Богини, чтобы омыть ее новорожденное тело теплой водой, и с того дня не тух. Сейчас на месте ее дома построен большой белокаменный храм с золотыми шпилями, где и по сей день горит тот самый огонь в камине. Раз в год, в великий праздник, служительницы развозят это пламя с помощью факелов в храмы, даже если он не потух, а зимой все жители империи этим огнем разжигают камины и печи в своих домах. Во дворце, благородных домах и всех больших организациях, вроде этого гостевого дома, огонь не тушится и используется в качестве оберега и для согревания воды для обязательного ежедневного купания, как и велит храм.
Рыцарь остался в покоях, выбрав одиночество, а я же отправилась в женскую купальню. Среди других женщин, сидевших в каменном бассейне, завернутых в простыни, я устроилась в самой глубокой части. Мойщица, подошедшая ко мне с предложением помочь растереть тело, так же сообщила, что розовая маска на лицах некоторых дам сделана из тины с озера, и что я могу воспользоваться ей.
Сидя в горячей воде и нанося густую массу на кожу, я вспоминала купальню во дворце, где мы иногда купались с Эмили и Ракель, но последний раз был еще в прошлом году. Тогда жизнь казалась до скуки размеренной, но сейчас хотелось вернуть его.
Анна, вы пришли, ко мне подсела новая знакомая, рада видеть вас.
Признаться, было сложно вернуться в город, озеро меня безмерно очаровало.
Я даже немного завидую. Родившись и прожив здесь всю жизнь, то, на что приезжают посмотреть со всей страны, кажется обыденным.
Подали легкий ужин, когда с закатным солнцем стало громче пение птиц, до этого прятавшихся от жары. Черные силуэты ласточек в небе, гонявшихся за насекомыми, завлекли все мое внимание.
Так значит, теперь в империи свободно можно говорить о идолах прошлого? Удивительно, неужели это из-за императрицы Аннабель?
Что?
Еще каких-то 100 лет назад местных шаманок подвергали гонениям, Стелла ковырялась вилкой в тарелке, из страха навлечь горе их не убивали, но клеймили и изгоняли из города за проведение обрядов, а теперь можно писать книги о подобном?
Видимо, вопрос общности больше не беспокоит правящую династию, я пожала плечами, чувствуя неловкость, ведь вера в единую Богиню должна была объединить народ, верно?
Едва ли резня порабощенных этому способствовала, она подняла свои серые глаза на меня, впрочем, то дела минувшие, благо сейчас все хорошо. Но зачем вам писать о легендах?
Они ведь когда-то были несокрушимой истиной. Мне бы не хотелось, чтобы культурное наследие затерялось. К тому же, вы ведь все еще верите во что-то помимо Морин, верно? Поэтому запретили Карлайлу подходить к синему лесу?