Гармония музыки внезапно нарушилась.
На сцене что-то происходило. Отдельные голоса обрывались, как лопающиеся пузыри, покидая хор. Лишь несколько бардов продолжали петь, остальные повернулись к пожилому мужчине, которого под руки выводили на середину сцены. У Скандара глаза полезли из орбит: из ушей старика валил пар, над его головой мерцали огненные всполохи, воздух вдоль его рук искрил от электрических разрядов, а сцена под его ногами дрожала.
Что происходит? одновременно прошептали Бобби и Скандар.
Истинная песня. Джейми не сводил глаз с пожилого барда.
Правда?! Правда?! восхищённо воскликнула Фло. Я ещё ни разу её не слышала!
Но что это такое? прошипел Скандар.
Тс-с-с! зашикали на него со всех сторон.
К этому моменту уже все барды замолчали. Толпа, затаив дыхание, наблюдала за согнувшимся пополам стариком на самом краю сцены, вокруг которого танцевали все элементы. Потом он выпрямился и запел:
Бард закончил петь, сделал судорожный вдох и рухнул совершенно без сил. Раздались жидкие аплодисменты, но большинство обеспокоенно зашептались. Кое-кто успел записать слова песни и теперь показывал их друзьям.
Месть? спросил кто-то неподалёку. Как Остров может отомстить?
Он сказал «шанс искупленья», но Первый Наездник давно мёртв разве нет?
Вы это слышали про лесные пожары и землетрясения?
Что он там пел про элемент духа?
Почему все смотрят на Скандара, а не на старого чувака, у которого вместо головы большой бенгальский огонь? спросила Бобби.
Что такое «истинная песня»? снова спросил Скандар, уже по-настоящему испугавшись.
Митчелл шмыгнул носом:
Огненная единорожья лепёшка вот что такое истинные песни.
Митчелл, не груби, тихо укорила Фло. И повернулась к Скандару: Барды поют постоянно, но свою истинную песню они исполняют лишь раз за всю жизнь.
Ничего не понимаю, отчеканила Бобби.
Ей ответил Джейми, в голосе которого слышалось беспокойство:
Истинная песня барда рассказывает нам о прошлом, настоящем или будущем и всегда только правду.
С этим можно поспорить, пробормотал Митчелл.
Бобби сморщила нос:
Вроде поющих предсказателей?
Я даже не удивлён, что и в Британии есть люди, верящие в подобную чепуху, сказал Митчелл.
Джейми, вскинув голову, осуждающе посмотрел на него, и пламя на кончиках волос Митчелла виновато затрепетало.
Скандар сглотнул, чувствуя на себе множество взглядов. Очевидно, что все слушатели поверили песне но о чём она была? Он запомнил лишь обрывки.
В ней вроде было что-то о духе? спросил он. И что-то насчёт мести?
Не забивай сейчас этим голову, быстро сказал Джейми, но от Скандара не укрылось, что они с Фло переглянулись. Иди скорее к стартовому барьеру.
Бобби на Ярости уже направилась к остальным пискунам.
Островитяне слишком серьёзно относятся к истинным песням, фыркнул Митчелл.
Но Скандар не мог побороть нарастающую панику и, догнав Ярость, спросил:
Бобби, ты расслышала песню? Я не понял, что
Скандар, давай потом? Мне ещё гонку выигрывать.
Ярость плюнула в Негодяя градом, тот в ответ на неё чихнул.
Пожалуйста.
Даже сквозь щель на шлеме было видно, как Бобби закатила глаза:
Я не поняла всего, но он точно пел что-то о том, как плохо убивать диких единорогов, бла-бла-бла, и что месть грядёт, тру-ля-ля, и что-то насчёт дара, который надо завоевать, трам-пам-пам, и про какого-то тёмного друга, верного духу.
Тёмного мага, верного духу? Что это значит?
Скандар, барьер! вдруг крикнула Бобби.
Негодяй действительно достиг металлической перекладины, которая должна была подняться с началом гонки, оказавшись посреди дымящейся и искрящейся массы единорогов, пытающихся стихийными выборами отвоевать себе более выгодную позицию. Здесь собрались все пискуны, не только из тренировочной группы Скандара. Грива Негодяя, отражая его возбуждённое состояние, обледенела и тут же растаяла, намочив колени и руки Скандара.
Он заметил дальше в ряду Аластера верхом на Искательнице Сумерек. Он разговаривал с Наоми и Дивей, которых Скандар плохо знал, и указывал на него.
«Не думай о песне. Не думай о том диком единороге. Не думай о Ткаче. Думай только о гонке», приказал себе Скандар.
Клинок и Ночь втиснулись по бокам от Ярости и Негодяя перед барьером. Ржавого цвета доспехи Ночи заскрежетали о чёрную кольчугу Негодяя. Воздух бурлил от остатков стихийных выбросов, создавая дикую магическую смесь.