Черты лица отца Олуфеми заострились.
Что случилось? Говори.
Воин Селасси распрямился и посмотрел в глаза отцу Олуфеми.
Ночной зоопарк Бааза Мтомбе, прошептал Селасси. Он горит.
Удивительные вещи. Адия
и би Боладжи, спасибо, что пришли так быстро.
Стоя рядом с отцом Масего, я наблюдаю, как родители медленно поднимаются по последним ступеням храма Лкоссы, и стараюсь сдержать волнение. Возможно, дело в серо-стальном небе, которое нависает над нами и отбрасывает мрачную тень на все, как обычно бывает днем в это время года, но сегодня они оба выглядят особенно уставшими и истощенными.
На деле я знаю, что они всегда такие.
Родители пришли на другой конец города, потому что за ними послал отец Масего. Обычную улыбку на лице папы сменила тонкая напряженная линия губ, и я понимаю, что ему больно. Подъем по такой лестнице, как эта, плохо сказывается на его спине, сгорбленной после многих лет работы в полях. Я смотрю на его ладони, покрытые мозолями. Они такие большие, что могут полностью скрыть мои. У него темно-коричневая кожа и круглое лицо. Говорят, что я пошла в него. Рядом с ним мама, ее тронутые сединой косы уложены в высокий узел. Она поддерживает его под локоть, когда они наконец поднимаются на площадку. Ее глаза цвета темной меди неотрывно смотрят на меня.
Ничего хорошего.
Кухани. Мама приветствует отца Масего сдержанным почтительным поклоном. Папа следует ее примеру, хотя и более неуклюже. Ваше сообщение, которое мы получили сегодня утром, очень удивило нас. Мы с мужем были на работе, понимаете, и нам платят по часам
Приношу извинения за то, что оторвал вас от ваших дел, произносит отец Масего. Сегодня на нем простые синие одежды, но седые дреды, собранные в хвост сзади, и ухоженная борода придают ему возмутительно царственный вид. Но я боюсь, что дело срочное.
Впервые мама переводит взгляд с меня на отца Масего. На ее лбу появляется тревожная морщина.
Все в порядке? Что-то случилось?
Что ж Отец Масего ненадолго замолкает, словно подбирая слова. Можно и так сказать. С вашей дочерью сегодня утром произошел один случай.
Я чувствую, как старик смотрит на меня, но не отвечаю на его взгляд.
Пообщавшись с несколькими свидетелями произошедшего, продолжает он, я решил, что лучше всего поговорить с вами лично и немедленно.
Адия Боладжи.
Полное имя. Совсем ничего хорошего. На этот раз я невольно поеживаюсь, когда ощущаю хлесткий взгляд мамы, острый, как клинок. Даже папа выглядит печальным.
Что она натворила на этот раз?
Ничего! Мой голос звучит до отвращения высоко, будто выдавая вину. Я почти подросток, но голос звучит все равно как у ребенка. Я смотрю куда-то между родителями, а потом торопливо продолжаю: Я хочу сказать это была случайность. Брат Исоке
Сейчас получает необходимую помощь в храмовом лазарете, произносит отец Масего. Он поворачивается к родителям: Насколько я понял, этим утром он занимался с Адией и еще несколькими юными дараджами, когда она продемонстрировала слишком много энтузиазма.
Энтузиазма? Папа растерянно хмурит лоб.
Отец Масего кивает.
В этом упражнении ученики должны были призвать небольшое количество сияния из земли и позволить ему пройти через них, а затем тут же выпустить его. Адия призвала намного больше, чем ожидал брат Исоке, и когда он попытался поправить ее стойку, она словно
Ох, да ладно, волосы у него снова отрастут! фыркнув, перебиваю я. Ну в конце концов.
Услышав это, родители вздрагивают. Маме приходится схватить папу за руку, чтобы не дать ему опрокинуться назад, на ступени. Пошатнувшись, он в ужасе смотрит на меня. Раньше я уже видела этот взгляд, и мне больно видеть его снова. И мне так же больно, что отец Масего жалуется им на меня. Я не виновата, что сияние земли так охотно приходит ко мне. Так было всегда, сколько я себя помню. Я хмуро гляжу на него и шевелю пальцами ног, ощущая, как сияние приятно покалывает ступни. Если бы я захотела, я могла бы, наверное, спалить его дурацкую бороду. Словно прочитав мои мысли, он предупреждающе смотрит на меня и незаметно смещается влево, чтобы оказаться немного дальше.
Возможно, мягко произносит он, нам следует продолжить этот разговор у меня в кабинете?
Мама отпускает папу, берет за руку меня не слишком мягко, и мы входим в храм Лкоссы следом за отцом Масего. В это время суток большинство братьев и Сынов Шести заняты учатся, молятся или патрулируют город. Мы поднимаемся по лестнице медленно, чтобы папа не отставал, а затем отец Масего проводит нас в тщательно отполированную деревянную дверь. Мне не слишком нравится находиться внутри храма, в особенности в личном кабинете Кухани. Комната вытянутая, прямоугольная, но из-за того, что вдоль обеих стен выстроились бесконечные книжные шкафы, кажется, будто я оказалась в тесной клетке. Я вспоминаю
лучшего друга, Тао, ему так бы понравилось здесь. Я знаю, что он иногда тайком пробирается в библиотеку, когда не занят своими обязанностями в храмовой кухне. Он мог бы провести целый день, уткнувшись носом в книгу. В отличие от меня, он умеет долго сидеть на одном месте.