Оно оно напало на меня! Би Мутунга вскочила на ноги, прежде чем муж успел подойти к ней. По ее лицу бежали слезы и размазывалась сурьма. Она уставилась на расшитый край платья, теперь превратившийся в лохмотья, а затем посмотрела на мужа: Дорогой, оно попыталось убить меня! Посмотри, что стало с моей одеждой!
Нет. У Коффи путались мысли, она была не в силах осмыслить произошедшее. Это было очень, очень плохо.
Купец обнял жену и постоял так несколько секунд, а затем обвиняюще ткнул пальцем в Бааза:
Ты заверил меня, что шоу безопасно, Бааз! сердито произнес он. Мне сказали, что тут профессиональное заведение!
Б-б-бвана. Бааз, который обычно отлично справлялся с давлением, начал запинаться. Я я приношу свои глубочайшие, искреннейшие извинения. В следующий раз, когда вы придете, уверяю вас, этого
В следующий раз? Бвана Мутунга недоверчиво поднял брови. Моя жена пострадала, Бааз. Ноги нашей больше не будет в этом гнилом месте. Не говоря уже о том, чтобы поддержать его
Подождите! Бааз широко открыл глаза Подождите, сэр
Он даже не договорил, а купец уже взял жену под руку и увел ее в ночь. Коффи слушала их шаги, пока они не стихли. Долгое время никто в Хеме не шевелился. Она подняла глаза и увидела, что все остальные смотрители неотрывно глядят либо на нее, либо на Бааза. Он первым нарушил тишину:
Ты не удержала его.
Бааз говорил пугающе тихо. Он больше не был веселым владельцем восхитительного Ночного зоопарка. Теперь он был просто Баазом, ее хозяином, и он был в ярости из-за нее.
Объяснись.
Я Коффи с отвращением услышала, как робко звучит ее голос. Она пыталась найти хоть какой-то достойный ответ, но безуспешно. Правда заключалась в том, что хорошего ответа не было. Она не закрепила поводок Дико, потому что забыла. Мама напомнила ей дважды, но она не сделала этого. Она думала о чем-то другом, она отвлеклась на мысли о том, что уже скоро
Ты заплатишь за это. Слова Бааза резали ее, словно нож. Тебя высекут у столба, а к твоему долгу добавят штраф стоимость двух билетов, которых я только что лишился. По моим расчетам, это ваша зарплата примерно за шесть месяцев.
Слезы обжигали глаза Коффи. Порка само по себе плохо, но штраф за шесть месяцев. Им с мамой придется остаться в Ночном зоопарке, они никуда не уйдут.
Баз повернулся к одному из смотрителей, а затем показал на Коффи:
Отведи ее к столбу прямо сейчас. Пусть ей преподадут урок
Нет.
Несколько смотрителей вздрогнули, в том числе Коффи. Впервые после происшествия она посмотрела на мать, которая по-прежнему стояла по другую сторону от Дико. В ее карих глазах была странная решимость.
Нет, спокойно повторила мама. Это я забыла застегнуть поводок Дико. Наказание и штраф должны быть наложены на меня.
Коффи резко вдохнула, пытаясь подавить внезапную волну боли. Мама врала. Она собиралась взять на себя вину, хотя ошибку допустила не она. Она приносила себя в жертву, буквально жертвовала свободой. Коффи заморгала, отгоняя слезы.
Очень хорошо, ухмыльнулся Бааз. Тогда ты отправишься к столбу. Он взмахнул рукой: Уведите ее.
Коффи по-прежнему крепко сжимала поводок Дико онемевшими пальцами, глядя, как один из смотрителей схватил маму за плечо и виновато посмотрел на нее. Мама держала голову прямо, но Коффи видела, как ее нижняя губа слегка дрожит должно быть, от страха.
Нет! Коффи шагнула вперед, ее голос дрожал. Мама, не
Тихо, Коффи. Мамин голос звучал ровно. Их взгляды встретились. Все в порядке. Она снова кивнула смотрителю, словно принимая окончательное решение, и они двинулись к выходу из шатра. С каждым шагом боль внутри Коффи нарастала.
Нет.
Это неправильно, это нечестно. Они вот-вот должны были уйти, получить свободу. Теперь эта искорка надежды потухла, и виновата в этом была она. Коффи скрипнула зубами и опустила взгляд на ноги, изо всех сил стараясь не заплакать. Этот Ночной зоопарк за одиннадцать лет украл у нее слишком многое. Эти слезы ему не достанутся.
Легкие
напряглись, когда она сделала глубокий вдох и изо всех сил задержала дыхание. Кровь протестующе зашумела в ушах, сердце забилось быстрее, но она отказывалась выдыхать. Это было ничтожное сопротивление битва, изначально обреченная на поражение, но она наслаждалась этим жестом. Если она не может больше ничего контролировать в своей жизни, пусть хоть несколько секунд она будет контролировать хотя бы свое дыхание. Ее тело наполнило отчетливое ощущение триумфа, когда она наконец выдохнула, отпуская давление в груди.
А потом рядом с ней что-то разбилось.
Глава 4. Вера и стойкость
Двадцать семь ступенек, делится на три, хорошее число.
Он занял свое место слева от них, не говоря ни слова, но парень, стоявший рядом с ним, все равно тихо усмехнулся. Он был ростом почти с Экона, с телосложением как у груды булыжников, но его длинное узкое лицо напоминало суриката. Через несколько секунд он кивнул Экону.
Рад, что ты наконец присоединился к нам, Окоджо, сказал Шомари.
Экон не ответил. Он не отводил взгляда от входных дверей перед ними. Они были вырезаны из старинного дерева ироко, непреклонного как сталь. В любую минуту мог прозвучать городской рог-саа, и тогда двери отворятся. И начнется обряд. Он позволил пальцам найти новый ритм.