Но папа не заметил, потому что начал собирать грязную посуду, и это было так необычно, что Скандар дважды моргнул, чтобы убедиться, что ему это не привиделось.
А Оуэн? Вы же дружите, да?
Оуэн был хуже всех. Папа думал, что они друзья, потому что один раз заметил на телефоне Скандара оповещение о сотнях его сообщений. Скандар не стал уточнять, что их содержание было совсем не дружелюбным.
О да, он обожает Кубок Хаоса. Скандар поднялся, чтобы помочь убрать со стола. Но он смотрит его с бабушкой и дедушкой, а они далеко живут.
И это даже не было выдумкой: Скандар слышал, как Оуэн жаловался на это дружкам. А затем вырвал из его учебника по математике три страницы, скомкал их и бросил Скандару в лицо.
КЕННА! внезапно заорал папа. Скоро начнётся!
Не дождавшись ответа, он пошёл в их комнату, а Скандар сел на диван перед телевизором, по которому шла трансляция в прямом эфире с Арены.
На экране у участника прошлого Кубка брали интервью прямо у стартового барьера. Скандар прибавил звук.
вы думаете, нам стоит ожидать сегодня грандиозных магических баталий? спросил румяный от возбуждения репортёр.
Непременно, уверенно кивнул наездник. В этом году нас ждёт бурная смесь всевозможных талантов, Тим. Все зациклились на огненной мощи Федерико Джонса и Крови Заката но как насчёт Эмы Темплтон и Боязни Гор? Пусть они относятся к стихии воздуха, но это далеко не единственная их сильная сторона. Нельзя забывать, что лучшие наездники Кубка Хаоса превосходно владеют всеми четырьмя элементами, а не только своим основным.
Четыре элемента. Центральная тема инкубаторского экзамена. Скандар часами зазубривал, кто из знаменитых единорогов и наездников относится к какой стихии огню, воде, земле или воздуху и какие приёмы атаки и защиты они предпочитают в битвах в небе. От волнения у Скандара сжался желудок: ему не верилось, что экзамен уже послезавтра.
Папа вернулся слегка хмурым.
Скоро придёт, сказал он, опускаясь рядом с Скандаром на потёртый старый диван, и повернулся к телевизору. Вам, детям, это трудно понять. Тринадцать лет назад, когда моё поколение впервые смотрело Кубок Хаоса, с нас было довольно одного знания, что Остров существует. Я был слишком стар, чтобы стать наездником. Но гонки, единороги, стихии для нас это всё была чистая магия для меня и для вашей мамы.
Скандар застыл, не смея даже повернуть головы от экрана и выходящих на дорожку единорогов. Только в день Кубка Хаоса папа говорил об их с Кенной маме, но больше никогда. Скандар перестал спрашивать о ней к своему седьмому дню рождения, усвоив, что эти вопросы злят и расстраивают папу и после них тот целыми днями не выходит из спальни.
Никогда не видел вашу маму такой эмоциональной, как в тот день, во время первого Кубка Хаоса, продолжил папа. Она сидела на этом самом месте, где ты сидишь сейчас, улыбалась и плакала, держа тебя на руках. Тебе тогда было всего несколько месяцев.
Скандар об этом уже знал, но был совсем не против услышать ещё раз. Они с Кенной с жадностью вбирали любую крупицу информации о маме. Раньше им о ней рассказывала бабушка, папина мама, но особенно им нравилось слышать эти истории от папы, который любил её как никто другой. И порой в уже хорошо знакомых рассказах проскальзывали новые детали например, что Розмари Смит звала его только «Берти» и никогда «Робертом». Или что она часто пела в ванной, а её любимыми цветами были анютины глазки, или как во время первого и последнего Кубка Хаоса, который ей удалось посмотреть, ей больше всего нравилось наблюдать за водной магией.
Никогда не забуду, добавил папа, глядя на Скандара, как твоя мама, когда тот первый Кубок завершился, взяла твою крошечную ручку, провела пальцами по линиям на твоей ладошке и прошептала тихо, как в молитве: «Я обещаю, что у тебя будет единорог, малыш».
Скандар с трудом сглотнул. Папа ещё никогда об этом не упоминал: возможно, приберегал на особый случай на Кубок, предшествующий его инкубаторскому экзамену. Или это вообще неправда. Скандар никогда не узнает, обещала ему Розмари Смит единорога или нет, потому что через три дня после того, как в Великобритании впервые увидели гонку единорогов, его мама внезапно, без каких-либо предпосылок умерла.
Скандар никогда не признавался в этом папе, да даже Кенне, но он так любил смотреть Кубок
Хаоса в том числе и потому, что чувствовал себя в этот день ближе к маме. Он представлял, как она смотрит на единорогов, как её распирает от восторга совсем как его, и почти мог поверить, что она тоже здесь, с ним.
Кенна громко протопала в комнату с плошкой кукурузных хлопьев в руке.
Серьёзно, Скар? Майонез на завтрак? Она указала на его грязную тарелку, верхнюю в стопке. Сколько раз тебе говорить: ну не годится он для звания любимой еды, братец.
Скандар лишь пожал плечами, и Кенна со смехом втиснулась сбоку от него на диван.
Что-то вы много места стали занимать. Так я в следующем году окажусь на полу! засмеялся папа.
У Скандара ёкнуло сердце. Если он сдаст экзамен, то в следующем году он будет смотреть Кубок Хаоса вживую, на Острове, и у него появится собственный единорог.