Спешиваюсь и стучусь в ворота.
Кого там нелёгкая принесла? старческий женский голос раздался через мгновение после стука, словно меня тут ждали.
Глава 8
Мама, кто там? раздаётся ещё один женский голос, помоложе. Кто говорит не видно: частокол хоть и невысокий, но плотный, и двор скрывает. К тому же у самого забора растут два дерева, ветвями богатые. Не такие, конечно, величественные, как дуб у Толстого, но тоже ничего себе вполне раскидистые. Кстати, хоть я и помню, о чём книга, украсть идею не получится ведь сюжет сюжетом, а авторский слог рулит! Тут без вариантов.
Орёт ктоть гость, говорит.
А бабка ещё и глухая!
Через пару мгновений в воротах скрипит калитка и показывается сморщенная старушечья голова в платке. В руках у старушки клюка, а на носу очки.
Тут барин какой-то бурчит она, щурясь
на меня поверх очков. На карете. Карета облезлая грязная. Барин одет дурно, в мятое. Чего надобно?
Окуляры бабка нацепила не зря: за пару секунд отметила всё и облупленную карету, и пыль на сапогах, и особенно мой неглаженный сюртук, в котором на почтенного господина я похож был мало.
Отодвигаю старуху и захожу к себе во двор. Бабка крикливая, но легкая и, судя по всему, хоть и мещанка, почтением ко мне, «белой кости», не преисполнена.
Куда прёшь, окаянный! Поди прочь! Дочь, зови Михаила! кричит бабка в сторону сеней.
Тетка Марья, я в погребе, раздался низкий голос откуда-то позади дома.
«Тетка Марья» это, наверное, и есть Мария Ивановна Толобуева, подруга Анны Пелетиной.
Привет тебе, старая, от Анны Пелетиной. Знаешь такую? весело спрашиваю бабку, на всякий случай поглядывая за спину вдруг кто с улицы придёт?
Так бы сразу и сказал Чаво, не померла она ещё? поправляет слетевшие с носа очки бабки и уже спокойным голосом кричит дочке:
Дочь, не надо Михаила. Это от моей подружки гонец. С чем тебя прислала Аннушка? Здорова ли? Чего молчишь?
Две новости: одна, как водится, хорошая, а вторая плохая. Хорошая подруга твоя жива, а плохая дом и участок она мне продала. Купчая у меня на руках. Так что думаю: сразу идти в околоток или дать вам день на выезд?
Брешешь! ахает дочка, выскакивая из домика.
Дочка тоже немолода, старше на вид, чем Ольга, но одета прилично, даже с некоторым шиком. Темно-синий сарафан почти до пола, кожаный пояс, чепчик и башмаки на небольшом каблуке. Стало быть, не в нужде живут, и какой-то приработок женщина имеет. Чего тогда деньги Анне не слали?
А куда же нам? Врешь, Анна бы не стала меня прогонять! бабка смотрит на меня через линзы, но взглядом как огнём жжёт.
Она и не выгоняла, даже когда вы платить перестали. Но я-то не она. Выгоню враз! Мне ты кто? Я деньги уплатил всё честь по чести. Уже и жалобу составил. Показать?
Показываю и заготовленную жалобу, и купчую. В руки не даю, разве что подношу ближе пусть читают. А читают обе и бабка, и стоящая позади пожилая дочь. В довесок протягиваю бумагу
Ввиду личного намерения занять комнаты для собственного проживания, прошу освободить помещение к 7 числу июня месяца. За невыполнение принужден буду обратиться в городскую управу, в суд, и в полицейский участок.
Это я вам оставляю, киваю на требование, составленное утром собственноручно.
Меня Авдотьей, мил человек, зовут, решительно берёт в свои руки переговоры дочка. Работаю у купца Левина, тут на Никольской.
«Вот чего они христопродавцы, раз у еврея работают», размышляю я, но вслух говорю иное:
Мне это без надобности
Не могла Аннушка Муж мой её мужу жизнь на войне спас. Дружили мы крепко бормочет старуха, и подбородок её дрожит от обиды.
Мама, господину это неважно, досадливо прерывает мать Авдотья. Так вот, барин, средства у меня имеются, и дом я сниму быстро. Но коли вам угодно, могу и у вас снимать
И не платить?.. Как Аннушке?
Что же ты, барин, такое говоришь? Не бери греха на душу, понапраслину не возводи! Кажен год честь по чести из своих капиталов триста рублёв слала! вскинулась старуха, а взгляд Авдотьи вильнул.
Последние лет пять ни копейки от вас не было. Анна в нищете живёт. Сама, поди, знаешь, крепостных у неё немного и земельки хорошей нет.
Доча, как же так?.. Деньги брала, а не отсылала?
А старуха из ума не выжила, несмотря на свой древний вид.
Мама, я потом тебе расскажу. Ну, к чему барину слушать нас?..
А барин бы послушал, возражаю я. Мне, признаться, даже любопытно. И, кстати должок-то собираетесь Анне вернуть, али как?
Всё вернём! Ах ты дрянь такая! бабка уже смекнула что к чему и попыталась огреть дочку клюкой, но промахнулась и, не удержавшись на слабых ногах, упала.
Тихо, девоньки! Времени у вас ещё будет разобраться меж собой. А пока желаю свой дом осмотреть! говорю я, наконец решаясь двигаться вглубь участка: к счастью, подошёл Владимир он и за мной приглядит, и, коли что, Михаила этого невиданного до сих пор приструнит, если будет надобность.
А чего там глядеть-то? недоумевает Авдотья.
Веди, веди, добрая женщина, а то я вас знаю всё заберёте, что в доме есть, и с собой увезёте.
Нешто лишить хочешь имущества нашего? ворчит сзади бабка.
А я тем временем осматриваю участок. Думал, честно говоря, меньше будет. Сам дом как и значится в купчей: «Каменный, на каменном фундаменте, крыт тесом, одноэтажный, с сенями, кухней и двумя комнатами». Но есть небольшая банька во дворе, есть погреб за домом, из которого торчит голова мужика лет сорока, Михаила,