Да рассказывал тут знакомый водяной, голос из-под шляпы прозвучал донельзя ехидно и крайне недовольно. Я хотел продолжить расспросы, но своевременно вспомнил недавнюю историю на Кривом Озере, и осёкся. А, вижу, вспомнил. Вот и проваливай отсюда, нечего тебе тута шастать! воинственно скрипнул деревянными руками леший, делая жесты, будто выжимает тряпку. Темнота вокруг опять недружелюбно сгустилась, и из неё поползли в тусклых клочьях тумана нервные шорохи.
Опять забываешься? рявкнул я, делая шаг в его сторону. Мох у меня под ногами затлел. Если у меня хватило сил сжечь озеро, думаешь, много останется от тебя и твоего леса? никогда не любил строить диалог подобным образом: с угрозами и, хуже того, наглядной демонстрацией собственного превосходства
(хочется надеяться, сейчас до этого не дойдёт), но все природные духи (за исключением, разумеется, домовых и ещё кое-кого) существа с достаточно примитивной варварской психологией. Если ты вежлив, проявляешь такт или стыдишься каких-то своих поступков, ты слаб, и на тебя можно попробовать надавить. С ними по-другому нельзя. Нет, можно, конечно, долго лебезить и задабривать, но это совсем уж крайний случай. Тем более, подобное мне нравится ещё меньше, чем угрозы. Рассказывай, что случилось с мальчишками, и где это было. Быстро, внятно, полно и по существу.
Там, окончательно скисший хозяин леса насупился и махнул рукой вбок. Не привык он к подобному тону; обычно сам окружающих запугивал и развлекался как хотел, а тут от него ещё что-то требуют. Сам найдёшь, а я не поведу. Не пойду я туда, своих дел хватает! И не знаю я, что с ними! И кто они, и откуда взялись не знаю! он говорил всё быстрее и громче, а под конец вообще чуть не сорвался на визг. Все там сгинули, и ты тоже сгинешь!
А вот здесь подробнее. Кто сгинул, и что это за «они», о которых ты не знаешь? я подался вперёд. Леший воинственно тряхнул бородой.
А не скажу, хоть режь меня, хоть жги!
Тебя? Можно подумать, мне больше делать нечего! и я швырнул сгусток огня в ближайшее дерево. Леший издал душераздирающий вой, похожий на скрежет деревьев в бурю, и сжал кулаки.
Погаси! Погаси, исчадие огненное!
Пока горит одно дерево, и пока оно ещё живое. Скоро огонь перекинется на ближайшие. Говори, сухим тоном ответил я, не повышая голоса.
Да не знаю я, кто они, и как они выглядят! За версту чую, зверьё всё чует, страшно нам! Смертью от них веет, хуже даже смертью, ненавистью, гнилью. Хуже некросов дрянь, а кто такие не знаю. Их даже деревья бояться, даже старые сильные деревья умирают от их прикосновения. Боюсь я их! Без разницы им они ни людей не пощадят, ни колдунов, ни некросов поганых! Как некросы пришли, так они и появились, и сами некросы в лес боялись по одному ходить! Народу сгинуло тьма, а больше ничего не знаю! Погаси, злыдень!
Я призвал пламя к порядку, задумчиво разглядывая кинувшегося к пострадавшему дереву лешего. Вряд ли он врал. И вряд ли что-то замалчивал.
Твари, от которых пахнет смертью, и которых даже некросы боялись? Мягко говоря, странная ситуация.
Я мрачно вгляделся в темноту, скрытую пологом леса, слушая кудахтанье лешего, занявшегося лечением пострадавшей липы. Повреждения у той были минимальные так, кору немного опалило, но леший причитал так, будто я превратил в угли половину леса, не меньше. Но всё это служило фоном; мне было о чём подумать.
Стоит ли при таком раскладе одному идти на поиски мальчишек? Да, потому что пока ещё есть шансы, что они живы, и с каждой секундой шансов этих всё меньше. Промедление до утра сделает из спасательной экспедиции поисковую. Да и одному мне должно хватить опыта если не справиться с задачей, то хотя бы сбежать. Жалко только, летать я не умею; не дали боги склонности к стихии воздуха. Нет, разведка всё-таки необходима. Но нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что я могу не справиться: некоторых вещей не могут и боги, не то что жалкий смертный я. Поэтому необходимо отправить весточку командованию. Плохо, шар мой далеко, было бы проще. Впрочем, для одного сообщения можно обойтись и подручными средствами.
С этой мыслью я опустился на колени и принялся аккуратно разгребать в стороны прелую листву и мох.
Ты что это делаешь? подозрительно уточнил леший.
Ничего, что могло бы повредить тебе и твоему лесу. Не отвлекай, огрызнулся я, медленно погружая руки в землю. Кончики пальцев почувствовали слабое упругое сопротивление и моментально онемели, а дальше уже пошло легче. Леший, как я мельком отметил, наблюдал за моими действиями настолько пристально, будто от этого зависела его жизнь; а, между тем, ничего предосудительного я и правда не делал. Природный дух просто не ожидал от меня подобной разносторонности.
За всполохами пламени во мне действительно очень трудно что-то разглядеть: именно с этой стихией я работаю непрерывно, именно к ней обращаюсь на уровне рефлексов. Но когда я только начинал учиться, у меня был выбор огонь или земля.
Так случилось, что вторую стихию я почти забросил: когда ты горящий жаждой деятельности мальчишка, магия земли, степенная и основательная, кажется несусветной глупостью и тягомотиной. Только к концу Университета понял, что был несправедлив ко второй грани своего таланта. Именно благодаря ей я достаточно спокойный и рассудительный человек; большинство магов огня люди нервные, вспыльчивые и не умеющие что-то спланировать, а уж если случается так, что второй выраженной склонностью