Я всегда верила в твой талант.
О, ты не представляешь, каким бременем для меня была эта вера, иронично заметил он. Нам не стоило ехать во Францию. Отец предлагал мне работу в банке. Но мне хотелось расправить крылья. Пока я учился в колледже, все только и говорили мне, какой я чудесный: девушки, профессора, ты Мне нужно было жениться на тебе, чтобы осознать, что я вовсе не гений.
Потому что, по твоему утверждению, я заставляла тебя чувствовать себя ничтожеством?
Психотерапевты обозвали бы этот процесс термином «демаскулинизация».
Несмотря на все сострадание к нему, Купер почувствовала, как в ней закипает гнев:
Я никогда не пыталась принизить твою мужественность. Я всячески старалась поощрять и поддерживать тебя.
Изможденное лицо Амори снова исказила ухмылка:
Твой темперамент всегда соответствовал твоим огненным волосам.
А ты всегда умел найти оправдание любым своим скверным поступкам, прямо заявила она. Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать, как ты обвиняешь меня во всем, что пошло не так в твоей жизни. Ты сделал меня несчастной. То, что в процессе ты и сам стал несчастен, не моя вина. Хочешь совет, Амори? Возвращайся в Штаты и соглашайся на службу в банке. Еще не поздно.
Он ткнул пальцем в повязку:
Думаешь, инвесторов впечатлит вид парня с дырой в голове?
Купи парик, отрезала она. Носи шляпу. Задействуй свое воображение.
Он медленно кивнул:
Расскажи мне о своем новом муже.
Купер почувствовала, как все в ней запротестовало, противясь самой идее представить свою счастливую семейную жизнь на суд Амори, с его вечным нигилизмом.
Я не хочу о нем говорить.
Что, он настолько хорош? Или настолько плох?
Купер попыталась собраться с мыслями:
Я лучше пойду.
Смех замер у него на губах.
Пожалуйста, не уходи! Я не буду вести себя по-скотски.
Вряд ли ты на это способен.
Возможно, ты и права. Мне в любом случае следует вернуться к своему роману. Он открыл блокнот и перелистал страницы. Купер увидела, что они сплошь покрыты каракулями, сделанными красными чернилами. Там не было ни строчки, которую можно было бы прочесть, только нарисованные лица и бессмысленные завитушки.
Пока что это лучшее мое произведение, произнес он, горько усмехнувшись.
Я не знаю, оказал ли он тот эффект, на который вы рассчитывали.
Как знать. Ему нужно было облегчить душу.
Надеюсь, он оправится от ран.
Вы ведь понимаете, что он нуждается в излечении не только телесных ран?
Купер смотрела в бледно-голубые глаза сиделки и думала: интересно, каких сказок наплел ей Амори о жестокости своей бывшей жены?
Сестра Гибсон улыбнулась:
Я буду держать вас в курсе. И передам его родным, что вы приходили. Уверена, они будут довольны. Хорошего вам дня, миссис Беликовская.
16
Генрих налил ему вина.
И в чем она заключалась?
Диор взял бокал, но был слишком взволнован, чтобы пить. Он мерял шагами комнату, лицо у него побледнело.
Я пошел на встречу с Бюссаком, насчет Дома «Гастон», вы помните. Я вошел туда полный решимости отказаться от его предложения, но
Но вместо этого согласился! радостно воскликнула Купер.
Хуже. Я заявил ему, что хочу открыть собственный дом моды, под своим именем.
Тиан!
У меня просто вырвалось, нечаянно! Я сказал ему, что настало время перемен, что старая мода мертва, как птица дронт. Заявил, что не стоит пытаться оживлять труп, а, напротив, следует обратиться
к истокам традиций французской высокой моды или окончательно пойти на дно.
И что он ответил?
Он насмешливо спросил, чего я еще хочу. И я сказал, что хочу лучших во всем Париже портных, которые смогут шить самую роскошную одежду для женщин, знающих в ней толк.
Купер слушала, затаив дыхание.
А что потом?
А потом он поведал, что у него на уме был совершенно другой план. Что мой план чрезмерно амбициозен. И выпроводил меня за дверь.
Генри снова наполнил ему бокал.
По крайней мере, вы сказали ему, чего хотите.
А что, если он все обдумает и согласится?
Тогда, считайте, вы состоялись!
О господи! Тогда, считайте, со мной покончено!
Они с Генри были в спальне, и Купер, сидя на кровати, скатывала с ног чулки. Муж пылким взором следил за тем, как она раздевается.
Замри.
Она подняла на него глаза:
Что?
Просто не двигайся. Ты сейчас такая красивая!
С наполовину спущенными чулками?
Я хочу навсегда запомнить этот момент.
Купер улыбнулась и перестала раздеваться.
И что такого особенного в этом моменте?
Каждое мгновение с тобой особенное. Но иногда меня точно громом поражает
Что тебя поражает, дорогой?
Какая ты красивая. Что ты здесь, со мной. Что ты наконец моя. Что ты чудо. Это приводит меня в изумление. И когда меня настигает эта мысль, мне хочется вырвать это мгновение из течения времени и сохранить его навечно, чтобы оно не исчезло. Он опустился перед ней на колени. Я до сих пор с трудом могу поверить, что ты моя жена.
Но это так и есть. И я обещала больше не сбегать от тебя.
Ты счастлива со мной? спросил он, бережно стягивая ее чулки до лодыжек.
С тобой я счастлива до полного блаженства, и тебе это известно.
Он освободил ее ступни от скатанного прозрачного нейлона.