В результате Эдит и Оле в течение шести последующих дней перевезли с корабля на южный берег озера каждый свободный фуг шланга пожарного и прочего а также все доступные железные трубы. К обоим концам каждой секции шланга привязали тяжелые железные грузы, а конец каждой трубы они согнули под прямым углом.
Хватит стоять там, шептать и дрожать, как желе. Если бы вы завели мотор, она могла бы уже слетать туда и обратно.
Хорошо, генерал. прошептал Оле. Одну секунду. Сначала скажу вам, что лично я собираюсь делать. Как только этот пропеллер загудит, я побегу к ближайшему колодцу. Если мне удастся опередить тварей, брошусь в колодец. Это не будет самоубийством, потому что иного выхода нет. Лучше разбиться или утонуть в нефти, чем угодить им в пасть. Послушайтесь моего совета и следуйте за мной. Я видел этих тварей, а вы нет. И я уже однажды состязался с ними в беге. Мисс Лейн расскажет вам об этом на небесах. Второй раз мне не нужен. Ладно, генерал, поехали.
Он собрался с духом и направился к самолету.
Подождите, напряженно прошептал Лейн. Я не ошибся. Начинается.
Его чувствительная нервная система обнаружила истинную причину пробуждения рептилий. Едва дыша, остальные застыли в агонии надежды. Неужели лед начал мягко раскачиваться у них под ногами? Или же страстное желание так раскачало их воображение? Шли секунды, но ощущение не повторялось. Наконец, с бесконечным облегчением, они услышали, во многих милях под собой и далеко на севере, слабые, приглушенные удары подземного грома. Сотрясение стало явственным. Через мгновение покрытая льдом равнина задрожала, как стальная плита под ударом тяжелого молота.
В полумиле к югу колодцы начали со свистом засасывать воздух. Затем, когда лед начал вздыматься, как морская волна, люди увидели черный барьер разрушенного рая. кишащий гигантскими телами, которые на миг заслонили низкие звезды и исчезли.
Мгновение спустя глухой удар в верхних слоях воздуха возвестил о возгорании бесчисленных конусов пламени, лед на двадцать миль вокруг окрасился в тускло-малиновый цвет, и они разглядели целое стадо гигантских монстров, мчащихся с невероятной скоростью прямо к ним.
Ближайшие десять минут должны были решить, принесет ли изобретение Дрейка победу или смерть. Конусы пламени опустились, на секунду зависли в воздухе, с оглушительным ревом удлинились вниз и превратились в столбы огня.
Чудовища снова позабыли о страданиях своего мерзлого бытия. Собравшись вокруг успокоительного пламени с нелепыми, но трогательными восклицаниями восторга, они отдались благодатному теплу. Десятки зверей свернулись на безопасном расстоянии от ревущих костров кольцами блаженного наслаждения. Быстро оттаивая в невыносимой жаре, они облизывали свои бока, переворачивались на спину и с наслаждением ловили лапами теплый воздух.
Их довольные звуки и невнятные возгласы благодарности вызвали бы жалость в самом зачерствевшем сердце. Невинные шалости колоссальных зверей были неотразимо притягательны.
Огромные хвосты, способные нанести сильный и жестокий удар и оставить вмятину на толстой стальной пластине, безвредно шлепали по тощим бокам. Ребра зверей торчали, как шпангоут недостроенного судна. Они умирали с голоду; и все же сейчас они резвились, наслаждаясь другой своей великой потребностью теплом.
Их медлительные мозги не размышляли и не мечтали. Когда пламя снова исчезало в недрах земли, они уползали обратно в свои замерзшие пещеры. Наяву или во сне, они ничего не помнили о своем мимолетном счастье. Только при отдаленном раскате грома следующего подземного прилива инстинкты заставляли их вновь вырываться из железных оков беды. Без памяти всякая боль была чудом, всякое удовольствие случайностью без причины или следствия. Без осознания прошлого их будущее было пустым, их существование пустотой. Не помня ни о каких наслаждениях, они не могли ожидать их повторения.
Они были прокляты жизнью. Разве не было бы проявлением милосердия благословить их смертью?
Наблюдая за их счастьем, виновник гибели чудовищ не испытывал сожаления. Они погибнут безболезненно в свою самую счастливую минуту.
Смотрите, сказал он, указывая колодец, у которого грелись в тепле четыре огромные ящерицы. Там уже началось.
Люди увидели, как четыре гигантских тела перевернулись, словно собираясь уснуть. Монстры неподвижно лежали на боку, их громадные хвосты вяло простерлись по льду, а длинные шеи покоились на боках друг друга.
Дружеские компании чудовищ засыпали одна за другой. Через пятнадцать минут все были мертвы.
А веселое пламя тем временем с треском разгоралось, не ослабевая. Теперь начали прибывать опоздавшие детеныши спящих монстров. Слабо подпрыгивая, они присоединились к своим матерям и уселись в гостеприимном сиянии. Вскоре они тоже уснули навеки.
Внезапно воздух вокруг спящих взорвался с глухим грохотом, превратившись в завесу огня. Мгновенное пламя прожило всего секунду.
Из-за того, что человек предпочитает использовать голову вместо ног и не скачет, как бабуин, бросил он на ход), ты называешь его непрактичным. Ты так же близорука, как рабочие с кирками и лопатами на улице.