Теперь Оле впервые обратил внимание на удушающую жару туннеля. Воздух, стремительно летящий навстречу, положительно обжигал. Что, если бензобак взорвется? А если раскаленный докрасна обломок камня подожжет самолет? Из-за сочетания слишком большого количества одежды, слишком сильной жары и слишком слабых нервов Оле начал обливаться потом. Ему было нехорошо. Тем не менее он, как отважный глупец, мчался в недра земли по этому огромному туннелю со скоростью в сто двадцать миль в час. Никакая заносчивая девчонка в коротком платьице не сумеет его превзойти!
Заносчивая девчонка пришла в себя. Она чудесно проводила время. Она только сожалела, что ее отец не видел всех этих милых зверей. Нужно будет привезти ему в подарок яйцо одного
Здесь они оказались чрезвычайно хитрым даром дьявола.
В тот миг, когда ужасающая тряска прекратилась, Оле зажег первую спичку. Была половина двенадцатого утра. Пять часов назад они с Эдит наслаждались сытным завтраком. На ланч у них теперь не было ничего, кроме какого-никакого воздуха. Откусив по кусочку, они отказались от попыток съесть свои бутерброды. Мясо напоминало на вкус падаль, а хлеб превратился в губку и впитал все зловоние этого отвратительного места.
Они забрались обратно в машину, дожидаясь следующего землетрясения и возобновления работы газовых скважин. Чтобы скоротать время, Оле теоретизировал и каждые пять минут чиркал спичками. Короткие вспышки выхватывали из темноты его осунувшееся, побледневшее лицо, большие карие глаза с расширенными, почти черными зрачками и решительный, красиво вырезанный рот с плотно сжатыми губами. Малышка, признался он себе, держалась как герой. Он ожидал, что она разрыдается.
Мне вот интересно, сказала она примерно на пятой спичке, как мы выберемся из этого ужасного туннеля, если темнота продлится, скажем, неделю. Она печально рассмеялась. Слово «ужасный» сразу во многих отношениях правильно его описывает. Запах ужасный, в менее кошмарном конце этой грязной норы находится ужасное логово доисторических зверей, а заднюю дверь загораживает ужасная вонючая гора мертвых животных. Предположим, мы двинемся пешком, но куда? В пасть к этим падальщикам и отвратительным птицеящерам?
Что бы ни случилось, твердо ответил Оле, я не собираюсь идти пешком. До живых дьяволов отсюда сто двадцать миль. Какой дурак станет столько идти, только чтобы быть разорванным на куски? Особенно на пустой желудок?
Нет, это не по мне, довольно грустно согласилась Эдит. И вы думаете, я собираюсь пересечь эти мили грязи позади нас? Она вздрогнула. Я не смогла бы пройти этим путем, даже если бы там не было мерзких птиц и огромных ползающих тварей.
Я тоже. Нет, пешком я не пойду.
Тогда, если колодцы иссякли, мы останемся здесь навсегда.
Мы можем полететь, заметил Оле.
И разбиться в темноте, как пара яиц. Не могу придумать ничего глупее двух не вылупившихся цыплят, если только их не трое.
Не лучше ли быстро разбиться, чем медленно гнить? Это не было бы самоубийством, добавил Оле, успокаивая свою совесть, потому что мы разбились бы, спасая свою жизнь.
Да, быстрая смерть лучше. Ах, увижу ли я еще когда-нибудь отца? И мой сад, и дорогих кошечек в Сан-Франциско
Оле был тронут. Бедное дитя собиралось заплакать. Он чиркнул спичкой. Глаза Эдит стали больше и темнее, но слез в них не было. Все-таки она была сделана из камня.
Послушайте, уверенно сказал он. У меня есть теория.
Если ваша теория такая же гнетущая, как и все остальное в этом кошмаре, пожалуйста, держите ее при себе.
Вовсе нет. Помните, сколько времени проходило в тот раз между извержениями колодцев?
Около тринадцати минут.
И огонь, вспыхивая, горел всего несколько минут Смотрите. Здешние горелки работали на полную мощность больше часа. Допустим, до того, как мы появились, они проработали целый день.
Допустим. И что с того?
Они снова загорятся, как другие. Но перерыв будет гораздо более длительным.
Может, неделя? Мы задохнемся задолго до того, как узнаем.
Нет. Гореть и те, и эти заставляет одна и та же причина.
И эта причина может действовать только раз в месяц, раз в год или раз в столетие, насколько нам известно. Вдобавок, следующая вспышка может прожарить наши кости.
У меня два резона сказать «нет». Первый практический, второй теоретический. Во-первых, у этих летучих мышей есть глаза. Они могут видеть. Я понял, что это так, по тому, как они смотрели на нас. Но животные, которые могут видеть, не остаются надолго вдали от света.
Энциклопедии ввели вас в заблуждение, Оле. Все, что вы говорите, может быть правдой. Но, вероятно, в этом туннеле есть черный ход, и эти мерзкие твари просто забираются сюда, чтобы покормиться. Когда они наедаются, то снова выпархивают наружу и устраиваются в своих гнездах. Там они получают предостаточно свежего воздуха и солнечного света.
Я об этом не подумал. Тем не менее, имея глаза, они, должно быть, привыкли видеть свою пищу.
Глаза для таких существ в этом вонючем месте роскошь. У них есть ноздри. Я сама их видела две дырочки на морде, как у змеи.
Ну, а теперь выслушайте мою теорию. Вы никак не сможете ее опровергнуть, потому что вся она чисто логическое построение.