Но Дрейк, казалось, оставался глух. Первый и более серьезно поврежденный камень будто загипнотизировал его. Вскоре он поднялся на ноги и в ярости пнул черную массу каблуком.
Принесите кувалду, приказал он Оле.
Где, черт возьми, я могу ее достать?
Эдит уже нашла топорик, который теперь протянула Дрейку. Одним резким ударом он расколол черный фрагмент надвое по плоскости разлома. Зрелище, представшее их глазам, вызвало возглас изумления у всех, кроме Андерсона и Оле. Одна сторона расколотого камня была покрыта глубоко вырезанными пиктограммами доисторических монстров, в то время как на другой, похожей на рельефную карту, виднелась рельефная копия той же надписи. До того, как Дрейк расколол его надвое, камень казался обычным куском черной, похожей на цемент породы. Мозг Дрейка усиленно заработал.
Если вы нашли двенадцать дюжин надписей одного типа, Хансен, сказал он, то, по всей вероятности, нашли и другие. Почему вы не сфотографировали также некоторые из них?
Почему же, сфотографировал. прогудел Оле, как флегматичный бочонок. В общей сложности я сделал более ста снимков рельефных надписей. Они у меня в сундуке на борту корабля.
Тогда почему, ради всего святого, вы не показали их мне?
Потому что, сообщил Андерсон, мы знали, что вы за люди, ученые. Мы не хотели давать вам слишком много, чтобы вы не проглотили все сразу. Решили дать ровно столько, чтобы вы захотели еще.
Замечательно, сказал Лейн. А теперь я хочу все, что у вас есть.
Это все, доктор, честное слово. Отныне мы знаем не больше вашего.
И это говорит о многом. Проливает ли это какой-нибудь новый свет на фотографии Оле, Дрейк?
Достаточный, чтобы объяснить мне, почему вся серия не складывается воедино.
Быстрый темп, почти бег, устраивал остальных, так как пронизывающий холод тумана пробирал до самых костей.
Примерно три четверти часа все шло хорошо. Затем полный ужаса крик Андерсона заставил всю группу в страхе остановиться.
Не подходите сюда, крикнул нм капитан. Подождите, пока я за вами не приду.
Сам едва избежав смерти, он одного за другим подводил остальных к краю гибели. Там, в голубом льду, зиял отвесный колодец тридцати футов в поперечнике и неизвестной глубины. Край круглого отверстия располагался вровень с окружающим льдом, стенки опускались прямо вниз, как будто были вырезаны огромным ножом. Это был идеальный круглый колодец более ста футов в окружности. О глубине его путешественники могли только догадываться, так как он был доверху заполнен белым туманом.
На Эдит снизошло вдохновение. Она вернулась к первым саням.
Вот, сказала она, протягивая капитану фунтовую банку консервированного супа, бросьте это в колодец и прислушайтесь к эху. Тогда мы сможем выяснить, насколько здесь глубоко.
Андерсон бросил банку в центр дыры. Только дыхание собак нарушало напряженную тишину. Из колодца не донеслось ни звука.
Вероятно, на дне мягкий снег, заметил капитан. Что ж, я рад, что я наверху, а не внизу.
Не подозревая, что их ждет, исследователи быстрым шагом двинулись сквозь туман. Изумленный крик снова заставил всех мгновенно остановиться.
Вот еще одна из этих проклятых штуковин, объявил капитан. Оле, принеси веревку. На вторых санях есть еще одна.
Вы же не собираетесь спускаться туда, не так ли? нервно спросил Дрейк.
Нет, если я могу что-то с этим поделать, и в следующий тоже не собираюсь.
Он надежно обвязал один конец веревки вокруг пояса, а другой передал Лейну.
Закрепите ее на обоих санях. Если веревка начнет разматываться, тут же сдайте назад. Ладно, идем. Это вполне могут быть нефтяные скважины.
Он быстро зашагал сквозь слепящий туман.
Следуйте точно за мной, крикнул он. Я только что прошел на два ярда южнее другого.
С этого момента отряду каждые пять минут попадались по крайней мере два колодца; время от времени путешественники пересекали узкие участки, разделявшие группы по три или четыре. Благоразумие побуждало их вернуться, но решимость довести дело до конца заставляла продолжать путь.
У них не было ни сил, ни желания размышлять о значении этих отвесных ям во льду и камне. Вся их воля сосредоточилась в ходьбе. Один промах, и они могли бы узнать об этой тайне больше, чем им хотелось бы.
Андерсон уверенно продвигался вперед, не говоря ни слова. Несмотря на грозящие со всех сторон колодцы, он был твердо намерен добраться до барьера. прежде чем повернуть назад.
К пяти они провели в почти непрерывном марше двенадцать часов. Постоянное напряжение нервов, не меньшее, чем напряжение мышц, явно начинало сказываться. Андерсон предложил сделать короткий привал и выпить чего-нибудь теплого. На приготовление шоколада должно было уйти полчаса, что оставляло им примерно час дневного времени с тем уровнем света, на какой можно было надеяться в сыром тумане.
Путники как раз собирались насладиться дымящимся напитком, когда лед под ними начал сильно дрожать от быстрой вертикальной вибрации. Собаки жалобно взвыли и попытались убежать. Внезапно колоссальный рывок ледяной почвы сбил исследователей с ног. Шатаясь, они встали и кое-как успокоили собак. Содрогание земли прекратилось. В мертвой тишине растворился последний толчок.