Хорошо. Вы ведь здесь капитан.
Благодаря перемене курса «Эдит» шла теперь бортом к ветру, однако вонь стала еще более ужасающей. Без масок ее было бы невозможно выдержать. Капитан пригласил Лейна подняться на мостик и протянул ему бинокль.
Вот и пляж, доктор. Если обонянию доверять нельзя, то, возможно, вы поверите зрению. Присмотритесь повнимательнее к своим китам.
Лейн чуть не уронил лучший бинокль капитана.
Боже милостивый, выдохнул он. Их сотни и сотни! Вперед на всех парах, капитан!
Он сбежал вниз по ступенькам, торопясь предупредить остальных. «Эдит» быстро приближалась к длинному пляжу. Сперва виден был только угольночерный склон, усеянный чем-то похожим на огромные округлые глыбы черного камня. Затем громкий гудок поднял над черными глыбами тучу падальщиков, и глазам открылась истина. Весь пляж представлял собой кладбище огромных, пропитанных нефтью туш, гниющих на солнце.
Лежавшие грудами по пять или шесть тел там, куда их забросили зимние ураганы, чудовища забытой эпохи гнили в отсроченной смерти, которая должна была их настигнуть девять миллионов лет назад. На пляже, вероятно, распадались тела сотен тысяч гигантских тварей. Монстров поменьше, зажатых между громадными тушами, было не счесть. Антарктический холод, долгое пребывание в соленой воде и толстая пленка нефти лишь отсрочили колоссальное разложение, и сейчас, в разгар теплого сезона, оно пожирало горы сочного мяса.
Шлюпку уже спускали на воду. Путешественники прыгнули в нее вместе с Оле и капитаном, и их быстро доставили на берег. Высадка на пологий пляж не представляла трудностей. Они стояли в склизкой маслянистой жиже и, как в кошмарном сне, разглядывали ужас окружающих их руин плоти.
Что ж, сказал капитан, указывая на отвесные черные скалы, отделяющие пляж от замерзшего континента, вот все, что осталось от моей нефти. Часть осела на этих скалах, а остальное унесло ветром вглубь материка или разбросало по всему океану отсюда до мыса Горн. Скажите, доктор, можно ли что-нибудь заработать на этих тушах? Как насчет жира? Вон тот здоровенный зверь, он указал на изогнутого дракона в кольчуге из двухфутовых треугольных роговых пластин, выглядит довольно неплохо. Он не так перезрел, как другие.
К черту деньги! рявкнул доктор. Перед нами нечто большее, чем «Стандарт Ойл» и «Датч Шелл» вместе взятые. Было бы позорным святотатством разрубить этих прекрасных созданий на куски ради нескольких грязных долларов. Нет, сэр! Я финансирую эту экспедицию, и пока вы находитесь на суше, вы будете подчиняться моим приказам. На борту судна вы хозяин, но лишь до тех пор. пока я вам плачу. Вам ясно?
Хорошо, доктор. Не стоит так волноваться.
Мирный ответ успокоил возмущенного ценителя красоты.
Делайте, как я говорю, сказал он, и я прослежу за тем, чтобы вы нашли вашу драгоценную нефть. Вы можете отправиться на разведку, пока остальные займутся нашим собственным сокровищем. И хотя это не прописано в нашем
ему сходить к дантисту и удалить лишние зубы. Это избавило бы его от сильной зубной боли в открытом море.
С этим парнем ничего не получилось бы. Потребовался бы отбойный молоток, чтобы извлечь у него восемь лишних коренных зубов.
Возможно, с надеждой в голосе предположил Дрейк, этот зверь урод, каприз природы. Осмотрите другого. Вокруг их полно валяется.
Да, но я не вижу ни одного представителя того же вида. Это еще один любопытный момент. Насколько я могу судить, во всем этом рагу имеется не более дюжины экземпляров каждого вида.
А разве вон тот не такого же сорта? спросила Эдит, указывая на более крупное животное, напоминавшее монстра с лишними зубами.
Доктор оглядел зверя, застывшего в предсмертной агонии.
Думаю, ты права, сказал он. Нужно посчитать его зубы.
Цифры сошлись. И у этого чудовища было на восемь коренных зубов больше, чем должна была отпустить ему природа.
Это решает дело, пробормотал доктор, усаживаясь на предательски податливый хвост умершей рептилии.
О, посмотри, ты весь испачкался! воскликнула Эдит. Встань. Ты не можешь вернуться на корабль, пока не сожжешь свою одежду.
Одежда не имеет значения в таком кризисе. Наука прогнила до самого фундамента.
Это не причина сидеть в подвале, парировала Эдит. Ее маска сдвинулась, что естественным образом объясняло некоторую суровость девушки.
Если это наука, заметил Дрейк, то я согласен. Здесь гниль от подвала до чердака.
Не валяйте дурака. Я полагаю, что вы о многом уже догадались, а значит, должны быть в состоянии оценить, что все это может означать. Дело серьезное. Держу пари, ни одно из этих созданий не является тем, чем ему следует быть. На первый взгляд, каждое похоже на свой предполагаемый тип. Но когда вы присмотритесь к ним внимательнее и начнете применять научные методы, вы обнаружите, что все они представляют собой либо деформации, либо новые виды. В целом, выглядит так, словно природа практиковалась, забыв основы своего искусства.
Однако ваша теория, сказал Дрейк, состоит не в этом, не так ли?
Нет, признался доктор. Но если отбросить все теории в сторону, факты могут либо подтвердить, либо опровергнуть мое утверждение о том, что эти животные не такие, какими их должна была создать природа. Проведем решающий тест. Видите вон ту синюю скотину, похожую на пузатого крокодила? Нет, не ту, что с трехфутовым шипастым гребнем на спине, а другую, у которой под челюстью свисают красные мешки. Хорошо. Согласно всему, что мы знаем об анатомии ископаемых организмов, это животное было сравнительно безвредным. Его единственным оружием являлись зубы и когти. Я не знаю, что означают эти непристойно раздутые мешки мы не встречали таких в найденных до сих пор ископаемых останках. Я также не могу сказать, является ли красный их естественным цветом или результатом более быстрого разложения после того, как с них стекла вся нефть. На этом мы заканчиваем предположительную идентификацию.