Воспитанный в строгих условиях военного флота, Петр Андреевич превыше всего ставил четкий судовой порядок. А что творилось на «Гертруде»? Строгий и умный судовой порядок полетел к чертям. Выработанные веками правила поведения на аварийном пароходе словно перечеркнул короткий огненно-красный сигнал SOS. И это в то время, когда порядок был нужнее, чем когда-либо!
- Пока мы не сделаем все возможное для спасения судна, ни один человек снят с борта не будет,- твердо произнес Петр Андреевич.
- Это ваше последнее слово? - спросил Беллерсхайм.
- Да.
- Прошу прощения, сэр!
Беллерсхайм знакомым небрежным движением вскинул мосластую руку к полям зюйдвестки и отошел к ожидающим его товарищам.
Положение несколько прояснилось. Но легче от этого не стало. Экипаж «Гертруды» знал: капитан дал в эфир SOS, просил снять людей с парохода. Матросы радостно, встретили шлюпку с траулера, ожидая от нее спасения. А им предлагают продолжать борьбу, которую сам капитан считает безнадежной. Перед глазами матросов дразняще покачивался на волнах траулер. Всего несколько десятков метров отделяло их от его спокойной палубы И тут на пути встал чужой упрямый человек со своим требованием спасать безнадежный пароход.
Желая исправить положение,Петр Андреевич заговорил о чести моряка. Слушая его, матросы вызывающе молчали, посматривая куда-то в сторону. И только Беллерсхайм с недоброй усмешкой бросил:
- Хотите заставить нас работать? Напрасный труд!
Петр Андреевич уже готов был откровенно высказать все, что думал о Беллерсхайме и его товарищах, когда из бокового прохода неожиданно вынырнул Иван Акимович, взял его под руку и отвел в сторону.
- На корме плот сколачивают,- тихо сообщил он.
- Плот?- не понял Петр Андреевич. Он все еще думал, как ответить Беллерсхайму.- Какой плот? Кто сбивает?
- Ихние люди.- Иван Акимович кивнул в сторону выжидающе посматривающих матросов «Гертруды».
- Это что?- Лицо Петра Андреевича стало жестким.- Паника?
- Зачем?- возразил боцман.- Без паники сколачивают. По-деловому. На плот разбирают ростры. По краям бочки навязывают пустые. Толково делают.
Петр Андреевич опешил от неожиданности. Неужели они надумали самовольно перебираться на «Тамань»? Расчет у них точен. Капитан «Тамани» не может в такую бурю отказаться снять людей с плота.Возможно, они готовят спасательные средства, ожидая неизбежной капитуляции таманцев?Остановила Петра Андреевича мысль о шлюпке: «Цела ли она? Надо бы проверить». Петр Андреевич быстро перебрал в памяти своих людей: боцман нужен здесь- опытный человек, Морозов - переводчик.
- Вихров!- позвал он.- Где Алеша?
- Возможно, Домнушке помогает,- неуверенно произнес Морозов.
- Парень не может сидеть без дела,- поддержал его боцман.
- Домнушке он не помощник,- бросил Петр Андреевич, обеспокоенный
самовольным уходом матроса.- Идите все к капитану. Я загляну к Домнушке и тоже приду в рубку.
Теперь-то стало понятно, что делать и как держать себя с матросами «Гертруды».
- Передай этим молодцам,-Петр Андреевич движением головы показал Морозову в сторону ожидающих матросов,- если и придется снимать экипаж, первыми я посажу на спасательные средства раненых и обмороженных, затем тех, кто помогут нам спасать пароход и машинную команду. Остальных- он бросил презрительный взгляд в сторону Беллерсхайма,- остальных последними.
И не дожидаясь, пока Морозов переведет сказанное им, он раздвинул руками матросов и направился к Домнушке.
8
Неубранный салон с затоптанным полом,замызганные столы с объедками совсем не подходили для перевязок. Домнушка сбросила рукавицы и плащ, сняла желтую проолифенную куртку и такие же брюки. Привычным движением подсучила рукава и принялась разминать красные иззябшие пальцы. Желая объяснить выжидающе посматривающим на нее людям, зачем она пришла, Домнушка похлопала ладонью по сумке с красным крестом, потом показала рукой на стол с остатками еды и брезгливо поморщилась.
Один из матросов подскочил с пола, понимающе закивал головой и выбежал из салона. Пока Домнушка готовила перевязочные средства и шины, матрос вернулся с товарищем- курносым белобрысым парнем. Оживленно переговариваясь между собой, они набрали в таз воды из бака, проворно вымыли стол, накрыли его чистой простыней и принялись протирать швабрами пол.
Пока матросы готовили место для перевязки,Домнушка успела бегло осмотреть пострадавших. Их было меньше, чем показалось на первый взгляд: четверо с ранениями и ушибами, и двое обмороженных. Остальные были здоровы. Отдыхать в каютах было жутко, а потому они прихватили свои тюфяки и перебрались в салон.
Первым Домнушка осмотрела матроса с поврежденным бедром. Прощупывая через одежду распухшее твердое бедро, она не могла избавиться от мысли: удастся ли наложить шину в таких условиях?
На наклонном качающемся столе даже срезать одежду с пострадавшего оказалось нелегко.
Пока пароход стремительно валился налево, Домнушка вместе с добровольными помощниками придерживала пострадавшего на столе. А когда «Гертруда» медленно выравнивалась и замирала, словно в ожидании нового удара, Домнушка быстро резала ножницами грубую ткань робы. Матрос лежал, прикусив сухие серые губы. Порой выдержки у него не хватало. Из запекшегося рта вырывался хриплый звук - не то вздох, не то стон.