Знаете, я никогда не боялась смотреть в глаза трудностям, опасности, Пожирателям или Воландеморту, а тут отчего-то я чувствовала себя страшно виноватой перед ним, мне было тяжело оторвать глаза от пола и посмотреть в лицо парня, которого решила бросить.
Я ожидала чего угодно: истерики, криков, непонимания, просьб все исправить, поцелуя на прощание но Рон вдруг тихо сказал: «Реми, посмотри на меня, пожалуйста», и в этой грустной маленькой просьбе я не могла ему отказать.
Он выглядел крайне подавленным, его уши горели как яркие фонари, а глаза блестели. Когда он заговорил снова, его голос немного дрожал, но он справился с этим. Даже слабо улыбнулся, будто пытаясь подбодрить то ли меня, то ли себя, то ли нас обоих.
«Я обману тебя, если скажу, что рад тому, что наши отношения закончились. И да, Гермиона, сейчас мне очень больно. Если честно, я думал, что мы пришли сюда целоваться, и мы даже рассмеялись, только веселья в наших голосах не было. Но если это твое окончательное решение, то у меня точно нет другого выбора».
Я была ошарашена. Я не поняла, в какой момент я начала плакать, но когда он ненадолго прервался, то почувствовала, как по моим щекам бегут горячие слезы.
«Я отпускаю тебя. Только пообещай мне, что мы будем общаться как раньше. Хотя бы постараемся? Может быть, не сейчас, а потом, когда все уляжется». Я хорошо видела, как задрожали под конец его губы и мы одновременно бросились обниматься.
Если так подумать, то даже в такой ситуации мы искали поддержку друг в друге. Это было так странно, стоять в темном коридоре, обнимать своего уже бывшего парня, и плакать вместе с ним на пару. Чувствовать, как волосы на макушке становятся мокрыми от его слез.
В какой-то момент я даже захотела повернуть все назад, но уже Рон не позволил мне сделать этого. Наверное, он был прав. Что изменится, если мы пробудем вместе еще какое-то время? Не знаю. Возможно, многое. А может, ничего.
Да мне тоже было больно.
13. Детство
Чары всегда получались лучше у меня, чем у Рона, поэтому, когда мы успокоились и вернулись в гостиную, никто не увидел наших опухших лиц и покрасневших глаз. Только Гарри необычайно долго вглядывался, будто пытаясь угадать, чем мы занимались, но так ничего и не сказал.
В тот момент мне было не до него, мне вообще мало до чего было дело. К тому же, я понимала, что Рону сейчас как никогда требуется поддержка друга, и, хоть мне и хотелось побыть рядом подольше, я быстро ушла в спальню девочек.
Вообще, я не думала, что расставаться с кем-то с человеком, которого ты когда-то любил или пусть даже думал, что любил, так тяжело. С Виктором мы просто попрощались, когда пришло время отбытия корабля, и мне не было грустно.
В случае с Роном мне казалось, что мы закончили не только наши романтические отношения, но в принципе больше не увидимся. Что стоит только закрыть за собой дверь в спальню, я его больше никогда не увижу. Странно, правда?
Джинни
была в комнате, и, в отличие от меня, она не успела скрыть свои слезы. Да и зачем бы ей прятаться от меня? Увидев ее в таком состоянии, я сразу же подошла к ней, а она молча развела руки в стороны, прося ее обнять.
Я сделала это с облегчением мне и самой очень нужна была поддержка.
Моя макушка все еще была влажная из-за того, что Рон использовал ее вместо носового платка, а теперь и мое плечо стало мокрым. Джинни дрожала в моих руках, и плакала горько-горько. Я не знала, как ее утешить, не знала, почему она плачет, а она сильно икала и не могла ничего рассказать.
Однако и я была ранена, у меня все еще болело сердце в общем, я тоже разревелась. Так мы и сидели в обнимку, прижимаясь друг к другу и превращая нашу комнату в Черное озеро.
Хорошо, что наших соседок не было в комнате. Вспоминая тот момент сейчас, я думаю, что со стороны мы, наверняка, выглядели довольно комично.
Когда мы, наконец, закончили плакать и вытерли свои лица, я спросила у Джин, что привело ее в такое состояние. Ну наверное, следовало ожидать, что раз они с Гарри все еще в ссоре, то расстраивалась она именно поэтому.
Пока она говорила, я смотрела на ее влажные щеки, серебряные от луны, и понимала, что никогда не расскажу ей о том, что произошло между мной и ее парнем в Запретном лесу.
Только не ей, моей лучшей подруге, которой в последние дни я уделяла так мало времени, погрузившись в собственные мысли. Которую не могла потерять. Я не могла сделать ей больно.
Помните, как родители говорили нам, что Санта существует? Вот и моя мама говорила мне так, хотя, что это, если не прямой обман?
Но я все равно благодарна ей за это. Я рада, что в детстве у меня была сказка.
Знаете, наверное, я бы не хотела узнавать о том, что Санты, на самом деле, не существует. Да, я предпочла бы заблуждаться по сей день, и тут то же самое сейчас объясню.
Все дело в том, что я дело в том, что я не могу воспринимать мисс Уизли иначе, кроме как обретенную младшую сестру. Младшую, понимаете? Не знаю, что сыграло здесь большую роль
Она сильная, она яркая, никогда не лезет за словом в карман, стоит горой за своих друзей и семью, но м-м мы вместе прошли войну и выжили, но почему-то между нами пропасть.