- Так ты за Бику беспокоишься? в черных глазах Чираши зажегся интерес. Надо же, за последнюю минуту акаарец проявил больше эмоций, чем за все время своей службы под началом Воланта. Это было любопытно.
- Конечно, я за нее беспокоюсь!! с жаром подтвердил Джагджит, сверкнув глазами. Я с ней не справляюсь, у меня не хватает опыта и терпения, поэтому, прошу Вас, подберите ей более достойного командира чем я. Она умна и действительно хороший пилот, но, увы, это ниже ее достоинства слушать какого-то паршивого выскочку-акаарца, которого она и за человека-то не считает.
- Так ты считаешь, что дело в тебе, - высказал новое предположение капитан, с затаенной усмешкой взирая на молодого человека, стоящего напротив него. И почему же?
- Да она меня терпеть не может, - с какой-то обреченностью в голосе ответил парень, смотря куда-то за спину Воланта. С самой Академии еще. Этим все ее поступки и объясняются, все делает лишь бы мне назло, только бы навредить. Поэтому, - Балдев перевел взгляд карих глаз, горевших мрачной решимостью, на капитана, - пожалуйста, определите Рауф к кому-нибудь другому, поопытнее и поспокойней. Если же дальше все так и продолжится, тоБоюсь, я могу - Джагджит резко замолчал, поняв, что сболтнул лишнего.
- Боишься сорваться? подсказал Чираши, проницательно глядя на сержанта. Заметив как тот, смешавшись, отвел глаза, капитан усмехнулся и продолжил: - А что в этом плохого?
- Что?! недоуменно переспросил Балдев, удивленно вытаращившись на начальника. Что Вы имеете в виду под этими словами?
- Не сдерживайся, - пояснил Волант, снова принявшись рассматривать свой протез. Порой эмоциям необходимо давать выход, а эта девчонка Рауф давно заслужила небольшую трепку. Не считать одного из самых лучших пилотов моего крыла человеком и называть его паршивым выскочкой, только потому, что он акаарской крови? Такое нельзя оставлять без внимания.
- Значит, я могу рассердиться не опасаясь последствий? криво усмехнувшись полюбопытствовал Джагджит.
- Можешь, - согласно кивнул капитан, разрабатывая механическую кисть. Но без фанатизма. Истинная сила не в том, кто переорет другого, а в том, кто сможет лучше обосновать свою позицию без лишних слов и движений. Ни к чему повышать голос, если ты и так прав, а кулаки аргумент не сильного, а слабого. Поговори с Бикой еще раз, а я пару дней пока попридержу твои заявления у себя. Если через двое суток твое решение не изменится, так и быть, подпишу бумаги.
Кабинет начальника Балдев покидал в смешанных чувствах. Джит добился своего, через пару дней он мог покинуть эту базу, а заодно и избавиться от утомительного общества Бики. Разговор с ней представлялся простой формальностью, по идее никак не повлияющей на его решение, но вот дополнительных проблем мог доставить, учитывая взрывной характер рыжей фурии. Да и честно говоря, не радовало его скорое отбытие на новое место службы, где пришлось бы начинать все сначала. Здесь его хотя бы знают и уважают, зря не цепляются и каждую минуту о его неудобном происхождении почти не напоминают, а к кривотолкам за своей спиной Джит был равнодушен, если они не задевали его напрямую. Единственная проблема заключалась в Бике, и как ее решить Балдев не имел ни малейшего понятия. Какой бы несносной ни была эта девчонка, расставаться с ней на неприятной ноте Балдеву не хотелось. «Сейчас бы посоветоваться с кем-нибудь, - вздохнул парень, обдумывая застрявшие в голове слова капитана. Ли и Орвар обязательно что-нибудь дельное придумали бы». Он не видел однокашников вот уже три года, довольствуясь только нечастыми звонками и скупыми короткими строками переписки. С Орваром Джит порвал все связи три года назад сам, а вот Ли несколько месяцев назад ушел в глубокое подполье, отделываясь редкими короткими сообщениями и игнорируя все звонки и письма. Акаарцу не хотелось этого признавать, но он все же скучал и по Ли, и по ехидному северянину, единственным людям, принявшим его без всяких предубеждений и всегда готовым прийти на помощь если потребуется. Только после их ухода из Академии Балдев понял как же он им оказался обязан.
Воспитанные в аристократической среде Орв и Ли сами того не осознавая серьезно повлияли на своего соседа по комнате. Лисар и Орвар хоть и старались сильно не выделяться из толпы, тем не менее притягивали взгляд своими правильными манерами, плавной речью и поведением. Даже находясь в своей комнате, скрытые от чужих глаз, на них оставался легкий флер высшего света, особенно бросающийся в глаза в сравнении с обычным человеком, каковым являлся акаарец. Джит всегда чувствовал себя рядом с ними необразованным дикарем, несмотря на то, что сам он был из обычной среднестатистической семьи, небогатой, но вполне обеспеченной. И если фактически все трое были социально равны, разница между ними все равно была колоссальная, вынуждавшая Балдева преодолевать эту пропасть в желании быть с ними на одном уровне. Беря пример с Орва он незаметно учился правилам этикета и поведения, принятыми в высшем обществе, с Лисаром, оказавшимся большим поклонником чтения, парень советовался насчет литературы, которую не мешало бы прочесть, чтобы не выглядеть в чужих глазах идиотом, только летать и научившимся, общаясь с обоими на различные темы Балдев шлифовал свою речь, постепенно избавлявшейся от провинциального акцента, становившейся более плавной и правильной. За три года совместного проживания с двумя необычными Отреченными наивный и простодушный паренек с окраины Империи превратился в достойного молодого человека с безупречными манерами, способного поддержать разговор на любую тему и одним метким словом срезать своего собеседника, вздумавшего его ненароком оскорбить. «Решение проблемы без насилия вот где проявляется истинная сила. Кулаки и оружие это последнее, на что надо опираться в споре», - Орвар сказал эти слова один раз, но Джит запомнил их надолго. Сегодня почти то же самое произнес капитан Чираши в разговоре о ситуации с Бикой, заставив Балдева усомниться в своем решении покинуть базу и внеся смятение в его душу.