Однако, терпеть издевательства, которые никогда не закончатся, тоже не хотелось. Начала огрызаться. Не сразу конечно. Вот только мои потуги, ещё сильнее раззадоривали Петрова и его прихлебателей. А после очередной 'тёмной', это когда одеяло на голову и пока ты не видишь, тебя мутузят все, кому не лень чем попало, терпение лопнуло окончательно. Даже до шестилетнего ребёнка наконец дошло, что, либо я его, либо он меня. Вместе нам не ужиться. Слёз давно не осталось. Видимо выплакала все запасы, за полгода в больнице. После последней тёмной, с сотрясением мозга, два дня лежала в лазарете и снова никого не наказали. А когда вышла оттуда, ярость меня переполняла. Раз никто не желает вступиться, придётся вершить справедливость самой. Для этого, взяла в спортивном зале палку. Она сделана из твёрдого пластика и достаточно увесистая. Такой немудрящий, гимнастический снаряд. По утрам, нас воспитатель по физкультуре, заставлял с ними выполнять разные упражнения. Их много было. В смысле палок. Даже с избытком. Потому пропажу одного снаряда, никто не заметил. Это позже я узнала, что повсюду, имеется видеонаблюдение. Вот только единственный охранник, вечно спящий на посту, пропустил момент воровства.
Своё оружие, спрятала в чулане с шанцевым инструментом. Дроиды-уборщики, работают только в ясельных крыльях приюта и в столовой. А мы и все остальные кто старше, сами должны убирать свои комнаты, учебные классы и прилегающие коридоры. Так сказать, воспитательный процесс и заодно экономия на дорогостоящем оборудовании. Два дня ждала удобного момента.
Однажды ночью, Петров, после очередной попытки поджечь меня, неудачной кстати, наконец угомонился и таки лёг спать. Остальная группа, тоже уже сопела в шестьдесят дырок, по числу воспитанников. Из расчёта по две дырки на одного детёныша. Я же, продолжала бодрствовать. Длительные наблюдения показали, что урод этот, почти что всегда, один раз в течении ночи, ходит в туалет. Вот этого момента и ждала. Глаза слипались от постоянного недосыпа, но терпела, щипая себя раз за разом, чтобы не сомлеть и таки дождалась. Когда гад вышел, я тихонько отправилась за ним. По пути, прихватила свою дубину. Там, прямо в кабинке туалета и прихватила ссыкуна со спущенными штанами. А потом, долго лупила палкой по башке. Исключительно по ней. Упал он ещё после первого удара. Может от боли, а может от того, что сознание вышибла. Не знаю. Но продолжала бить уже лежачего. Остановилась только тогда..., вернее правильнее будет сказать, остановили. Кто-то вырвал палку из рук, но я всё продолжала пытаться, стараясь хотя бы ногой дотянуться и ещё разик ударить.
Что было дальше не знаю. В смысле что было с Петровым не знаю. Жив или таки сдох..., лучше б конечно сдох. Но увы, не в курсе. Да и не интересно было. А вот меня, заперли в карцер. Оказалось, что в заведении для воспитания сирот, есть и такой. Кормили надо сказать не плохо. В том смысле, что качество пищи, от местонахождения не изменилось. Что в столовой готовили, тем и меня потчевали. Другого наказания, кроме наказания одиночеством, не последовало. А как по мне, так и вовсе наградили. Неделя блаженства. Никто не мешал есть, спать, не донимал ежедневыми уборками помещений. Курорт блин, да и только.
Спросите про угрызения совести? Нет, не было. Может, не успела воспитаться, 'совесть' эта, а может и так, что по моей правде, восторжествовала справедливость. Да я и сейчас, спустя много лет так считаю. Ведь никого больше не тронула..., хотя..., скорее, не успела просто. Были кандидаты, что крутились вокруг Димки... Короче, не было угрызений. Вообще. Вот ни сколечко. Петрова, я воспринимала как вездесущего таракана, которого раздавила тапком. А что вы хотите, от шестилетнего ребёнка? Дети вообще, существа жестокие, а в приюте особенно. Там некому было прививать доброту и человеколюбие. Всем плевать на детей, если они конечно не свои. Да и не очень понимала тогда, что собиралась сделать. Просто хотела причинить боль, так же, как он это делал мне. Но меня хотя бы оправдывает то, что я мстила. Не хотите у него спросить, за что меня бил и поджигал ежедневно, да не один при этом, а целой толпой?
Так и не
узнала, чем закончилось дело с ним. Скорее всего выжил. Дети пластичны, а силёнок чтобы по-настоящему ударить и проломить череп, у меня не было тогда. К сожалению. Нет, если бы отсидела срок в карцере от звонка, до звонка, наверно бы в итоге выяснила последствия своих действий. Но такому не суждено было случиться. Потому что однажды ночью, через три дня после инцидента, за мной пришли, прямо в карцер. Те предчувствия надвигающихся неприятностей, что так донимали ещё в клинике, да и здесь, в приюте, никуда не девшиеся, меня не обманули.
Нет, это были не органы правопорядка. Несовершеннолетнему ребёнку, шести лет от роду, вряд ли б решили предъявить обвинение, в предумышленном убийстве или причинении тяжких телесных. А вот оживший кошмар, в виде щита и двух букв 'SN' внутри него, меня догнал. Два мордоворота вломились в мою комнату. Мою в том смысле, что карцер, я уже считала своим личным пространством и собиралась, всеми правдами и не правдами тут остаться, даже если для этого, мне придётся отлупить палкой всех воспитанников приюта вместе с воспитателями. Там было хорошо, тепло, сухо и тихо. Главное одна и никого больше. Мечты-мечты. Впрочем, ворвались, слишком громко сказано. Открыли дверь и вошли. Я спросонья вообще ничего не поняла. Грубо сдернули с кровати и со словами: