Я не могла больше выносить вибрации взгляда девушки. Стараясь не смотреть на неё, я приблизилась к Сергею и начала оттаскивать его, он не обращал на меня никого внимания. Сцепив руки у него на груди, я потащила его назад и в этот момент невольно посмотрела на девушку.
Она смеялась, обнажая ровные зубы, словно искренне радовалась, а белки её глаз наливались кровью. Она тянула ко мне свои облезлые до кости руки. И вдруг люди развернулись и стали хватать нас. Они пытались подтащить меня и Сергея обратно к ней, но были слишком слабы. Ударив нескольких из них ботинком в лицо, я бегом поволокла Сергея наружу.
Мы бежали по лестнице, спотыкаясь и падая. Поначалу Сергей пытался вырваться, остановить меня, но вскоре стал сам помогать мне спускать его вниз.
В моей квартире Агаты уже не было. Я оббежала каждую комнату, но девушки нигде не было, она словно исчезла. Сергею становилось хуже, он не мог ждать. Ему было физически больно оставаться здесь я видела это. Как бы мне не хотелось помочь Агате, сначала нужно было вытащить отсюда его. Вероятно я единственная, кто вообще способен на это.
Когда мы выбежали к лестницам, я охнула от ужаса. С верхних этажей сползали те люди! Цепляясь руками за ступеньки, они стремительно приближались к нам.
Не раздумывая ни секунды, мы бросились бежать.
Пробегая по первому этажу, я заметила, что двери лифта распахнуты. Кабины внутри нет, а вся шахта доверху забита разлагающимися человеческими трупами, они тянули руки вверх, словно хотели добраться до последнего этажа, где находилась та жуткая девушка. Вот откуда в шахте был тот ужасный запах.
Мы выбежали из подъезда на мороз. На холодной улице, где за горизонтом занималась заря, Сергею стало получше, он уже мог идти без моей помощи. Я усадила его в свою машину, я кинула ещё один взгляд на пятнадцатиэтажный дом-свечку и мы уехали оттуда.
На следующий день я всё-таки насмелилась вернуться туда. Предварительно вооружилась перцовым баллончиком и ножом всё что смогла найти.
Когда мы с Сергеем спускались вниз, то не встретили Агату, значит есть шанс, что ей удалось выстоять перед зовом загадочной девушки. Мне нужно было всё проверить.
Я поднялась в свою квартиру, держа нож в одной руке, а телефон с фонариком в другой. Измеритель шума примотала изолентой к запястью, чувствительность поставила повыше, так что теперь он регистрировал даже мои аккуратные шаги. Никто бы не подкрался ко мне не замеченным.
Голых тел соседей в подъезде я уже не обнаружила, шахта лифта тоже стояла закрытой и вонь оттуда не шла. Всё казалось вполне обычным. Но при подъёме шум постепенно повышался, гул продолжался, хоть я его и не слышала.
В квартире я быстренько собрала нужные вещи, документы и ноутбуки. Словом всё что поместилось бы в мой маленький «пежо-205». Не забыла и коробку, которую привёз Сергей.
Перед тем как окончательно покинуть квартиру я заметила бумажку, лежащую на тумбочке в моей квартире. Это было сообщение от Агаты:
«Виктория, спасибо что помогла. Без тебя я бы не справилась. Но теперь уже всё хорошо, можешь не беспокоиться за меня. Кажется я нашла путь к своему другу. А тебе советую не задерживаться в этом месте».
Кто она такая и что здесь делала так и осталось загадкой.
Она точно не была жителем этого дома, ведь я знала тут практически каждого и такую примечательную девушку точно не пропустила бы. В одном она была права задерживаться здесь не имело смысла.
Я покинула дом, временно поселившись у своей подруги в общежитии.
И через неделю его без предупреждения подорвали и снесли рабочие.
Новелла 4: Девушка с картины, Глава 17. Кто-то дышит в моей комнате
До библиотеки шли через просторный коридор, другие ученики быстро заметили нас, в отличие от них у нас есть форма, а на груди красуется эмблема, поэтому сразу видно, что мы чужаки. Как бы там ни было, их библиотека тоже отличалась от нашей. Если у нас это мёртвенно-чистое, наполненное светом помещение, то у них всё выглядело будто в старом букинистическом магазине, где-то на окраине города. Книги стояли везде, не только на покосившихся полках, но и подпирали стены до самого потолка, перекрывали окна и теснили ступеньки между комнатами. И этот хаос придавал окружению жизни.
Нас встретила приземистая пожилая женщина с плохими глазами, которая копалась в каких-то документах. Сказала куда поставить книги, и попросила подождать, пока она там что-то проверит и подпишет. Мне было лень вникать в бюрократическую часть нашей миссии, я действовал на автомате, отдавая бразды правления незнакомой девушке, поэтому сложив руки за спиной, стал прохаживаться среди книг.
Вокруг пахло старой бумагой и немного плесенью. Забрёл куда-то в узкий проход, куда почти не проникал свет. Издания тут старые, годов 50-ых или 60-ых, если судить по изношенности и оформлению корешка. На сборнике Джека Лондона сидел худой паук с ветвистыми лапами. А из тёмного угла на меня смотрели чьи-то радостные глаза.
Когда я встретился с ними взглядом, по телу пробежал холодок, но тут же отпустило на меня смотрела всего лишь картина. Причём большая метр на полтора. Поэтому мне и показалось, что это настоящая смеющаяся девчонка стоит между деревянных полок.