Расторгуев [Расторгуев Е. И.]. Прогулки по Невскому проспекту. СПб., 1846.
Светлов Светлов С. Ф. Петербургская жизнь в конце XIX столетия (в 1892 году). СПб.: Гиперион, 2001.
Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга начала XX века
Облик и жизнь улиц Петербурга в начале XX века (Панорама жизни улиц в течение суток в разное время года)
Часть первая Облик улиц Петербурга
Однако такое разделение города по зонам надо понимать очень условно, так как некоторые признаки как по благоустройству, так и по населению могли встречаться в одной зоне и в другой. Тут речь идет о преобладающих признаках. Если в первую группу входили люди, владеющие средствами производства, крупная буржуазия, владельцы недвижимости и прочие лица, жившие на нетрудовые доходы, то в третью группу входили почти исключительно люди, продающие свой труд рабочие фабрик и заводов. Что же касается второй, промежуточной группы, то она состояла из мелкой буржуазии (ремесленники, мелкие торговцы), средних и низших чиновников, преподавателей, представителей так называемых свободных профессий (адвокаты, врачи, литераторы и т. д.). Эти люди встречались всюду, но все же с большим преобладанием в первой и второй зоне.
Мостовые и тротуары
Большинство же улиц было замощено булыжником. По тому времени и булыжник считался достаточно сносным покрытием, несмотря на его примитивность и несовершенство. О нем многие жители окраин города могли только мечтать. На рабочих окраинах булыжником были вымощены только главная магистраль, да несколько боковых улиц, наиболее людных, и пути к промышленным предприятиям. О последних «отцы города» проявляли много заботы, так как многие из них и сами были хозяевами этих предприятий
Как пишет С. Ф. Светлов, в 1892 г. в городе было «несколько систем мостовых: а) обыкновенные булыжные, самый употребительный тип по дешевизне, но не по удобству; б) асфальтовые на Конюшенной, на Екатерининской (где дом Министерства юстиции), по правой стороне Фонтанки (от цирка Чинизелли до Летнего сада); в) гранитная из прямоугольных гранитных камней (Вознесенский и Литейный проспекты); г) торцовая шестигранная и четырехугольная (Невский, Б. Морская, Дворцовая и Гагаринская набережные, Владимирская, Театральная, Никольская, Мошков переулок); д) чугунная (у дворца Константина Николаевича, т. е. у Мраморного); и е) шоссе (вдоль Лебяжьего канала, Каменноостровский проспект, Александровский проспект и дороги в Петровском и Александровском парках)» (Светлов. С. 4647).
«В 1832 году д<ействительный> ст<атский> сов<етник> В. П. Гурьев предложил ввести так называемую торцевую мостовую из деревянных шестиугольников, в виде паркета, настланных на деревянной подстилке, покрытой смолой и скрепленных шинами» (Греч. С. 372; подробное описание этого покрытия см.: Башуцкий А. Панорама Санктпетербурга. СПб., 1834. Ч. 2. С. 133134). К середине XIX в. торцовая мостовая была «настлана от Зимнего Дворца чрез Адмиралтейскую площадь по Невскому проспекту, Караванной и Садовой до Симеоновского моста, и по Большой Морской чрез Поцелуев мост к Большому театру» (Греч. С. 372). Упомянутый Греч сетовал: «Торцевая мостовая очень удобна, когда она нова, но на многолюдных улицах она скоро портится и становится неприятнее булыжной» (Греч. С. 372).
В 1892 г. торцами была покрыта только часть центральных улиц и набережных. «Невский проспект (от Адмиралтейства А. К. ) до Знаменской площади вымощен деревянными торцами. По середине и по бокам торцов оставлено по булыжной полосе мостовой»; от Знаменской площади до Александро-Невской лавры шел булыжник (Зарубин. С. 15). «Владимирский проспект недавно вымощен торцами» (там же. С. 102). Загородный проспект «с нынешнего года вплоть до Ивановской улицы вымощен торцами» (там же. С. 121), а на Гороховой улице по-прежнему оставался булыжник (там же. С. 109). Ср.: «Деревянная торцовая мостовая была только на центральных улицах на Невском, на Большой Морской и еще кой-где на набережной Невы. <> Когда над городом проходил проливной дождь длительное время, то все деревянные торцы всплывали и проезд по Невскому прекращался <>. Отцов города все немало бранили за то, что они не делали асфальтового настила, как за границей» (Ключева. С. 203). «На главных улицах и по направлениям возможных царских проездов мостовые были торцовые, из шестигранных деревянных шашек, наложенных на деревянный настил, позже на бетонный. Мы наблюдали, как мостовщики из напиленных кругляшей весьма искусно по шаблону вырубали шестигранники. Они скреплялись металлическими шпильками, замазывались сверху газовой смолой и посыпались крупным песком» (Засосов, Пызин. С. 29). «Летом мостовые повсюду чинились, деревянные торцы заменялись новыми, шестиугольные шашки тогда образовывали целые баррикады и красные рогатки загораживали половину улицы» (Добужинский. С. 11).
«Первый опыт мощения улиц асфальтом» был проведен в 1838 г., когда покрыли асфальтом кирпичный тротуар у Исаакиевского собора, со стороны Синего моста (Смесь // Северная пчела. 1838. 20 мая); в 1840 г. асфальтом залили Полицейский мост на Невском (Смесь // Северная пчела. 1840. 1 октября). «Асфальт оказался неудобным по нашему климату: он трескается зимою от замерзания просачивающейся в него воды» (Греч. С. 372). В начале 1870-х гг., как сообщает В. Михневич, «в виде опыта» были заасфальтированы участок «по набережной Фонтанки от Симеоновского моста до Цепного моста» и Малая Садовая улица, при этом он отмечает, что асфальт «введен не более двух лет и признается покамест лучшим из всех» (Михневич В. Петербург весь на ладони. СПб., 1874. С. 73). Однако асфальт так и не прижился на улицах города в прошлом веке.