Николай открыл было рот, но епископ повысил голос:
Молчи! Твоими устами теперь говорит дьявол, и я не хочу ничего знать. Единственное, что мне сейчас нужно, это чтобы ты подтвердил, что являешься помощником дьявола. Конечно, ты будешь всё отрицать, поэтому мы можем сразу приступить
Закончить фразу он не успел, так как Николай перебил его:
Сознаюсь в том, что я помощник дьявола!
Епископ немного подумал, а потом поднялся и сказал:
Хорошо, можете увести его.
Николая отвязали, поставили на ноги и повели к выходу.
Вы будете сожжены завтра в полдень, добавил епископ.
Мы? повернув голову, с удивлением спросил Николай, и пришлось стражникам тоже остановиться.
Ну да, кивнул епископ. Ты и охотник на ведьм Андреас.
Видя, что инквизитор непонимающе хлопает глазами, он решил всё объяснить.
Вместе с вами в отряде в деревню Монрюн ездил мой человек. Он находился в доме и видел всё, что там происходило. Вчера вечером, как только вы вернулись, он сразу же отправился ко мне и рассказал, что вы всех отпустили. Сначала я решил узнать обо всём у самого Андреаса. По словам моего человека, это ты надавил на него. Но как только привели Андреаса, и он услышал, в чём тебя обвиняют, то решил взять всю вину на себя. Он сказал, что ошибся, и вы пришли не в ту деревню. Я понял, что он тоже помогает дьяволу, и приказал допросить его. После непродолжительных
пыток он во всём сознался, и теперь вас обоих сожгут.
Епископ замолчал, поэтому стражники вывели Николая из комнаты и отвели обратно в камеру. Несмотря на то, что завтра его ожидала казнь, его лицо было озарено улыбкой. Получается, он ошибался насчёт Андреаса, и тот смог измениться в лучшую сторону, в сторону добра. И сожжение уже ничего не решит, потому что добро победило.
На следующий день ровно в полдень Николай и Андреас стояли на площади, привязанные к деревянным столбам, и смотрели на толпу, которая наперебой кричала, чтобы они горели в аду. Это была та же самая площадь и та же толпа, что была совсем недавно, когда Николай впервые очутился здесь, только сам он теперь оказался по другую сторону. Повернувшись к Андреасу, он спросил:
Ты не жалеешь о том, что пытался спасти меня?
Тот покачал головой, а затем со вздохом произнёс:
Нет. Единственное, о чём я сейчас жалею, так это о том, что снова расстаюсь с Лючией. Ведь я обещал ей, что мы встретимся.
Обязательно встретитесь, успокоил его Николай. Любая жизнь имеет свойство заканчиваться.
И тут стало темно, так как сзади им на головы надели мешки. «Только бы не закричать», подумал Николай и попытался отвлечься от того, что под ним уже начинал разгораться огонь. Он вспомнил своего верного пса Бурана, которого не успел спасти, а потом всех животных, которых всё-таки спас. И, несмотря на то, что его ноги пронзила дикая боль, улыбнулся. Но тут же сжал зубы. «Только бы не закричать!» раздался его мысленный крик. И прежде чем закончились его муки, он успел подумать о том, что не зря отдаёт свою жизнь, так как смог спасти сотни других.
Жизнь четвёртая ОХОТНИК
Глава 19
Тихомир! звала кого-то эта женщина.
Он открыл глаза и заморгал, совершенно не понимая, где находится. В небольшой комнате с очень маленьким окном и массивной, судя по всему, дубовой дверью, находилось не менее двадцати человек. Были здесь и мужчины, и женщины, и дети. Некоторые из них смотрели на Николая, а особенно внимательно женщина, которая сидела вместе с ним на одной скамейке и обнимала мальчика и девочку.
Тихомир, повторила она. Как думаешь, что с нами будет?
Николай понял, что эта женщина обращается к нему. Он пожал плечами, а сам стал думать, куда он попал на этот раз. Похоже, его звали Тихомир. «Какое-то имя древнерусское», подумал он. Да и вся обстановка в комнате, а также как они были одеты, всё это навевало на мысли о том, что здесь происходят съёмки фильма о Киевской Руси. Казалось, что дверь вот-вот откроется и в комнату войдёт князь в нарядной рубахе и со светлой короткой бородой.
Не думаешь ли ты, что твой муж тебе прямо скажет, что нас убьют, как и остальных? отозвался мужчина, сидящий у противоположной стены. Но если мы находимся там, где я предполагаю, то, скорее всего, нас действительно убьют.
«Ага, значит, это моя жена, а рядом с ней, наверное, наши дети», догадался Николай.
А за что нас убивать? всхлипнула она. Что мы сделали плохого? Жили себе спокойно своей небольшой охотничьей общиной в лесу, даже к людям почти не выходили. Только раз в год зимой ездили на ярмарку в город к князю Михаилу Всеволодовичу, обменивали шкурки животных на различные товары.
В том-то и дело, сказал мужчина. Сдаётся мне, что попали мы к его меньшому брату злому князю Юрию Всеволодовичу. Он же давно враждует со старшим братом. Может, прознал как-то, что мы ему шкуры возим в город, да и разозлился.
А почему тогда сразу не убил, как всех остальных? всхлипнула другая женщина. У меня-то вон и мужа, и детей не пожалели, всех перебили.
Да, для чего-то мы им понадобились, мужчина задумчиво почесал подбородок. Ну ничего, если Владимир вернётся, то всё нам расскажет. Его выбрали как самого старшего. Наверное, хотят что-то разузнать.