Шарманщик взялся за ручку. Полились первые звуки испанской хоты. Девушка не торопясь расстелила коврик, потом сделала несколько грациозных па на месте
Безбородко отошел от окна.
2
От его сиятельства графа фон Альвенслебена, доложил он.
Генерал прочитал адрес на конверте и сумрачно сказал:
Это вам, племянник.
Безбородко вскрыл конверт, прочитал письмо и рассмеялся.
Что вы узнали смешного? спросил граф Блохвиц.
Прочитайте, дядя.
Прочитав письмо, генерал с раздражением промолвил:
Не вижу ничего смешного!
Неужели так уж важно, дядя, в двенадцать или в двенадцать тридцать?
Это в России неважно, а у нас очень важно. Приличия обязательны для всех, в том числе и для министров.
О чем вы спорите? заинтересовалась старая графиня. Генерал прочитал записку вслух:
«Граф фон Альвенслебен просит у графа Безбородко разрешения перенести завтрашнее свидание с двенадцати на двенадцать тридцать. Покорнейшая просьба вызвана тем, что внезапно возникшее обстоятельство лишает графа фон Альвенслебена возможности быть на месте в ранее назначенное время».
Скажи, Тильда, что тут смешного?
Ничего смешного, мой Дитрих.
Я бы подождал тридцать минут в приемной!
У нас не принято заставлять человека ждать в приемной, возмущенно ответил генерал. И смеяться вам не следовало! Но довольно об этом. Анмари, продолжай, пожалуйста, свой рассказ. У тебя получается очень смешно.
Анмари рассказывала о собачках баронессы Остен-Сакен. Делала она это с увлечением, сама получая удовольствие от забавных историй. Безбородко слышал об этих собачках уже много раз и каждый раз находил в передаче жены новые смешные детали. Но сейчас она его раздражала.
Безбородко женат уже пятый год. Анмари красива, жизнерадостна, обладает многими приятными качествами, но сейчас она ему показалась тусклой и неинтересной.
В его жизнь ворвалось прошлое: девушка, танцующая под звуки шарманки, возродила в памяти Тересу, Олсуфьева все то горькое, что было связано с ними.
Много лет не встречался Безбородко со своим бывшим другом. Тот жил на юге Франции, в Антибе, а Безбородко не выезжал из России. Рукопись ушла в глубокое подполье о ней не вспоминали, не говорили. Не вспоминал о ней и Безбородко, и вдруг
«Подлец, подумал Безбородко. Мою жизнь исковеркал, а сам благоденствует!..»
Под бесконечный рассказ Анмари о собачках баронессы Остен-Сакен Безбородко вспоминает свое.
И он решил встретиться с Олсуфьевым, отомстить ему за свои неудачи, отравить ему безоблачное житье.
Ночью в постели, подбирая едкие слова для встречи, он вдруг вспомнил, что ему предстоит свидание с прусским министром полиции. Неприятное свидание.
Что могло послужить к тому поводом?
Безбородко припоминал свое прошлое, старался найти в нем ошибки, промахи, предосудительные встречи, случайно оброненные острые слова.
Не зря же дядю Дитриха так беспокоит предстоящий визит к Альвенслебену.
3
Пожалуйста, милый граф, сказал он, взяв Безбородко под локоть и вводя его в кабинет. Разрешите представить вам господина Радке.
Из глубокого кресла поднялся толстенький человечек с круглым лоснящимся лицом и удивительно короткими ногами. Он молча поклонился.
Альвенслебен пододвинул к Безбородко коробку с сигарами:
Представляю себе, как мой славный друг Дитрих рад вашему приезду. А ведь и я, милый граф, с нетерпением ждал вас.
Могу я полюбопытствовать, чем вызвано ваше нетерпение?
Жизнь, эта великая фокусница, выкидывает иногда такие коленца, что даже опытный человек потеряет голову. Если вы разрешите, милый граф, то господин Радке познакомит вас с преудивительным казусом. Прошу, господин Радке.
Человечек достал из-за своей спины желтый портфель, вынул какую-то бумажку и, прежде чем показать ее Безбородко, сказал слащавым голосом:
Ваше сиятельство, заранее прошу великодушно простить меня, если я покажусь назойливым или если вам покажется, что мои вопросы недостаточно почтительны. Хочу заверить вас, что только государственные соображения вынуждают меня обратиться к вам с этим неприятным делом
Зачем такое пространное предисловие? спросил Безбородко, улыбаясь, хотя его сердце сжалось от предчувствия надвигающейся беды.
Действительно, господин Радке, нехорошо злоупотреблять драгоценным временем нашего гостя, с укоризной сказал Альвенслебен.
Слушаюсь, эксцеленс. Радке протянул бумажку Кушелеву-Безбородко. Пожалуйста, ваше сиятельство, извольте ознакомиться.
В руках Безбородко оказался черновик письма. Много слов было зачеркнуто, переправлено, но почерк был такой каллиграфически ясный, что Безбородко залюбовался им. Текст письма показался ему банальным, но обращение рассмешило: «Его высокородию господину капитану лейб-гвардии Семенишевского полка»
Вы смеетесь, ваше сиятельство? Вам знакомо это письмо? услышал он слащавый голос Радке.
Меня рассмешило слово «Семенишевского».
А разве полк, в котором вы служите, не называется Семенишевским?
Нет, господин Радке, он называется Семеновским.
Значит, ваш корреспондент допустил ошибку?
Мой корреспондент?
Нам казалось, что письмо адресовано вам.
Безбородко задумался: что это бред, сон? Еще раз он прочитал письмо: