И сколько лет вы этим занимаетесь? спросил Римо.
Я работаю учителем тридцать лет.
Вы никогда не были учителем, сказал Римо.
Учитель! Учителем была сестра Мария-Маргарита, знавшая, что дорога в ад вымощена добрыми намерениями, но дорога в рай добрыми делами, тяжелым трудом, дисциплиной и требованием полной отдачи от каждого ученика.
Она работала в сиротском приюте в Ньюарке, где вырос Римо, и каждый раз, когда он вспоминал о ней, он почти физически ощущал боль в костяшках пальцев от ударов ее линейки, которыми она награждала его, когда считала, что он проявляет недостаточно усердия.
И сколько вы тут получаете? спросил Римо.
Двадцать одну тысячу триста двенадцать долларов, ответила мисс Фельдман.
Сестре Марии-Маргарите за всю ее жизнь не довелось увидеть сто долларов сразу.
Почему бы вам не попытаться чему-нибудь научить этих детей? спросил Римо.
Вы из местного совета по школьному образованию? с подозрением спросила мисс Фельдман.
Нет.
Из городского совета?
Нет.
Из налогового управления?
Нет.
Из службы суперинтенданта штата?
Нет.
Из федерального министерства образования?
Нет. Я ниоткуда. Я сам по себе. И я не понимаю, почему вы ничему не учите этих детей.
Сам по себе?
Да.
Так вот, мистер Сам-По-Себе. Я работаю в этой школе восемь лет. В первую неделю моего пребывания здесь меня пытались изнасиловать три раза. За первую контрольную я поставила неудовлетворительные оценки двум третям класса, и у
моего автомобиля прокололи шины. За вторую контрольную я поставила шесть «неудов», и мою машину сожгли. Следующая контрольная, новые «двойки», и, пока я спала, моей собаке перерезали горло прямо в квартире. Потом родители выставили пикеты у школы, протестуя против моего расистского, жестокого обращения с черными детьми. Совет по школьному образованию, этот образчик честности и неподкупности, отстранил меня от работы на три месяца. Когда я снова приступила к работе, я принесла с собой целый мешок золотых звезд. С тех пор у меня не было проблем, а в будущем году я ухожу на пенсию. Что еще мне оставалось делать, как вы полагаете?
Вы могли бы учить их, сказал Римо.
Основное различие между попытками обучить чему-нибудь этот класс и карьер по добыче щебня заключается в том, что карьер вас не изнасилует, сказала мисс Фельдман. Камни не таскают в карманах ножи.
Она вернулась к своим бумагам. На одном из листков были аккуратно выписаны пять рядов по пять букв в каждом. Мисс Фельдман поставила высшую оценку пять с плюсом и приклеила четыре золотые звезды.
Это она будет выступать с прощальной речью? догадался Римо.
Да. Она всегда забывает о букве "W".
А если бы вы попытались их чему-нибудь научить, они бы научились? спросил Римо.
Только не в том возрасте, когда они попадают ко мне, ответила мисс Фельдман. Это старший класс. Если они неграмотны, когда попадают сюда, то так и останутся неграмотными. Хотя в младших классах их можно было бы чему-то научить. Если бы все просто поняли, что неудовлетворительная оценка вовсе не означает, что вы расист, желающий вернуть черных в рабство. Но это надо делать в младших классах.
Римо заметил, что в уголке левого глаза мисс Фельдман блеснула слезинка.
И этого не делают, сказал он.
Не делают. И вот я сижу здесь и раздаю золотые звезды за работы, которые двадцать лет назад служили бы основанием для исключения ученика неважно, черного или белого. До чего мы докатились!
Я друг Тайрона. Как он?
По сравнению с кем?
С остальными.
Если ему повезет, он попадет в тюрьму раньше, чем ему исполнится восемнадцать. В этом случае голодная смерть ему не грозит.
Если бы в вашей власти было решать, оставили бы вы его в живых? Оставили бы вы хоть кого-нибудь из них в живых?
Я бы убила всех старше шести лет. И начала бы все заново с малышами и заставила бы их работать. Заставила бы их учиться. Заставила бы их думать.
Вы говорите, почти как учительница.
Мисс Фельдман грустно посмотрела на него.
Почти, согласилась она.
Римо отошел от нее и хлопнул Тайрона по плечу Парень пробудился ото сна, вздрогнув так, что едва не опрокинул столы.
Пошли, дурачина, сказал Римо. Пора домой.
Звонок звонить? спросил Тайрон.
Глава 9
Джеми перекинулся парой фраз с Тайроном, затем покинул школу имени Малькольма, Кинга и Лумумбы, угнал первую попавшуюся ему незапертую машину, проехал двенадцать кварталов и оказался на Уолтон-авеню.
В бильярдном зале он отыскал вице-канцлера Саксонских Лордов и сообщил ему о том, что Тайрон, по его собственным словам, провел ночь в отеле «Плаза» на Манхэттене. Вице-канцлер Саксонских Лордов направился в бар на углу и передал эту информацию заместителю помощника регента Саксонских Лордов, а тот в свою очередь заместителю министра войны. Вообще-то у Саксонских Лордов имелся только министр войны, без заместителя. Но титул «заместитель министра войны», по единодушному решению, звучал длиннее и внушительнее, чем просто «министр войны».
Заместитель министра войны передал сообщение помощнику канцлера Саксонских Лордов, которого он нашел спящим в выгоревшем здании прачечной самообслуживания.