Тебе повезло, подтвердил Рей, что прежде чем сделать какую-то хрень, Майкл позвонил мне. Иначе я бы тебя зарыл.
Рей оправил костюм.
Позовёте меня, когда он начнёт приходить в себя.
Он вышел прочь.
Профилактический медицинский центр, расположенный на острове Тодос, был не так уж велик и рекламы не давал.
Разбросанные по долине пять корпусов, со всех сторон окружённой лавовыми образованиями, поднимавшимися к небесам, имели на поверхности всего три этажа и ещё на два уходили вглубь.
Этого вполне хватало, потому как здесь никогда не собиралось много людей: изредка наведывался руководящий состав, постоянно проживали несколько нянечек, учителей и врачей, да два десятка доверенных охранников несли караул у двух морских бухт, позволявших причалить кораблям, и по необходимости принимали на себя обязанности «мастеров».
Рей почти всегда останавливался в одном и том же корпусе на одном и том же этаже, окна которого с одной стороны выходили на морской простор и занял бы эти апартаменты и в этот раз, если бы в них не обосновался уже Майкл.
Я не думал, что ты доберёшься сюда, сказал тот, встречая его на вертолётной площадке, но на лице его не было и тени вины, и Рей спорить не стал. В конце концов, они договаривались делить всё поровну. Он занял второй по красоте
открывавшегося из окон вида комплекс комнат, и теперь, рывками развязывая галстук, смотрел в окно на несколько белоснежных домов, кружевом огранивших изумруды кипарисов и лип.
Он так толком и не поспал если не считать два часа дрёмы в рейсовом самолёте, которые больше походили на режим отключения монитора, чем на спящий режим.
Теперь лучше всего было обустроиться, отдохнуть до вечера и, выспавшись, с утра приступить к разбору возникшей в его отсутствие проблемы но Рей не мог удержаться от того, чтобы сразу же по прилёту выяснить, что произошло. А теперь, когда он увидел Конрада собственными глазами, когда имел возможность сравнить то, что запомнил по их единственной короткой встрече, и то, во что он превратился здесь, уснуть Рей уже попросту не мог.
Он распорядился приготовить ванну и, окончательно раздевшись, погрузился в неё. Вдохнул дурманящий аромат розмарина и, откинув голову назад, несколько секунд просто лежал, не думая ни о чём. Рей знал, что стоит достичь настоящего покоя, как нужные мысли придут к тебе сами собой.
После ванны он почувствовал себя немного лучше. Побрился, протянул руку к одеколону но, поразмыслив, отказался от него, решив, что терпкий запах может выдать его. Натянул плавки, набросил халат и вышел на балкон.
Какое-то время он стоял, рассматривая открывшийся его взгляду вид, и думал, не заказать ли обед, но принять решения не успел:
Шеф! послышалось снизу, из тени пихт.
Рей повернул голову на звук.
Похоже, приходит в себя.
Рей посмотрел на часы по его представлениям, у него оставался ещё час.
Привыкание, может быть, предположил охранник.
Скрипнув зубами, Рей стремительно скрылся за стеклянной дверью.
Надевать костюм он не стал достал из шкафа приготовленные горничной обычные классические джинсы, в каких здесь ходили все, и натянул чёрную футболку на грудь.
Он стоял в комнате наблюдения через пять минут.
Конрад в самом деле слабо ворочал головой. Он был побрит, и в сумраке Рею удалось разглядеть его истончившееся, бледное лицо и плотно сжатые тонкие губы на нём.
Давно он не ел? спросил Рей.
Что мне ему, внутривенно вводить? поинтересовался Майкл.
Я спросил, сколько дней.
Два. С тех пор как спит.
Рей кивнул.
Принесите нам обед. И выйдите все.
Он протянул руку и взялся за маску с модулятором голоса, призванную одновременно скрыть его лицо в случае чего.
Майкл положил ладонь поверх его руки.
Рей, предупреждающе сказал он, только не дури.
Рей поднял на него взгляд.
Он очень уступчивый мальчик, Майкл. Я не знаю, какого хрена вы натворили за эти шесть недель, но мне он не сделает ничего.
Конрад медленно приходил в себя, но проснуться никак не мог.
Сознание плавало в сизом тумане на грани снов.
Все чувства растворились в этом тошнотворном сумраке, притупилась даже злость.
Он не хотел ничего. Возвращение домой казалось невозможным, находящимся за пределами реальности, а продолжать это бессмысленное существование в темноте, не видя и не осязая ничего, он больше не мог.
«Дверь», вспомнил Конрад. Следовало ожидать, что так просто он отсюда не уйдёт. Но теперь он, по крайней мере, знал, в какую сторону бежать. Но что делать потом
Додумать он не успел, потому что послышался набивший оскомину скрип, и Конрад тут же повернул голову на звук.
Привет, прозвучало в тишине, как только, протяжно скрипнув второй раз, дверь закрылась за спиной вошедшего.
Голос был другой. Не Мастера и уж точно не сиделки.
Конрад молчал, и тогда раздался звук шагов.
Кто ты такой? спросил Конрад, почувствовав, что новый мучитель остановился совсем близко от него.
Ты можешь звать меня Мастер. Здесь не нужны другие имена.
Из горла Конрада вырвался горький, захлёбывающийся смех.
Новый Мастер стоял молча и ждал.
Выпустите меня! взмолился Конрад без всякой надежды, просто чтобы сказать что-нибудь.