Держи руки за спиной, прозвучал второй приказ.
Конрад послушно убрал руки за спину.
Затем послышалось короткое «вжик», и в губы его ткнулась горячая, пахнущая потом плоть.
Конрад дёрнулся, его едва не вырвало, но рука Мастера тут же схватила его за подбородок и удержала в прежнем положении.
Соси.
Я никогда
Я знаю. Всё бывает в первый раз.
Ком подступил к горлу Конрада. Он не мог заставить себя даже обещание освобождения от пут не могло помочь.
Я не могу, выдавил он.
Вместо того, чтобы отвечать, Мастер поднёс шокер к его плечу и дал короткий разряд.
Ты сделаешь это сейчас или потом. Вопрос только в том, сколько боли перед этим ты перенесёшь.
Я не смогу.
Если ты не сможешь сделать этого сам значит, ты не годишься для той работы, которую мы приготовили для тебя.
Вы отпустите меня? Конрад и сам понимал, как наивен этот вопрос, но на всякий случай задал его. Или убьёте, чтобы я никому о вас не рассказал?
Ни то и ни то. Тебя отправят в бордель в Дубай. Там твоя добрая воля ни к чему. Ты всё равно будешь сосать и подставлять зад. В крайнем случае без зубов.
Конрад подавился комом, подступившим к горлу, но всё же приоткрыл рот и попытался обсосать комок плоти, который висел около его губ.
Член Мастера ещё не встал мягкий, как коровье вымя, прикоснувшись к языку, он вызвал у Конрада новый приступ тошноты.
Конрад попытался подавить его и чуть отстранился, чтобы сглотнуть рвоту. Рука Мастера тут же за волосы попыталась притянуть его к себе.
Не ломайся, мальчик. Все твои друзья всегда знали, что тебе понравится подставляться и сосать. Даже твой отец видел это в тебе. Я просто помогаю выйти наружу тому, что и без того живёт внутри тебя.
Конрад не расслышал последних слов. Он покачнулся, чувствуя себя Алисой, упавшей в кроличью нору.
Понимание пронзило болью грудь. Он рванулся вперёд, уже не обращая внимания на онемение в руках и ногах. Раньше, чем Мастер успел пустить в ход шокер, Конрад толкнул его к стене и сдавил горло обеими руками изо всех сил.
Дрянь, выплюнул он, какое же ты дерьмо. Я верил тебе
Последние секунды отозвались новым приступом боли в груди, и хватка Конрада чуть ослабла, а в следующее мгновение дверь распахнулась, послышался грохот сапог. Конрад сдавил шею противника сильней, не в состоянии думать о том, что будет потом.
Кто-то рванул его прочь, заламывая локоть за спину. Конрад продолжал ещё дёргаться и выкрикивать ругательства, когда одному из нападавших удалось воткнуть шприц ему в шею.
Конрад мгновенно обмяк, растворяясь в ставшей его постоянной спутницей темноте.
Ненавижу тебя, успел прошептать он.
Глава 9. И снова гнев
Отвратительно было осознавать, что этот человек, теперь дрессировавший его, использовавший как вещь что этот человек был тем, к кому он стремился все последние месяцы, о ком думал целыми днями и мечтал по ночам.
Снова накрыла его острая жалость к самому себе.
Конрад зажмурился, чтобы не заплакать на сей раз это ему удалось, потому что повязки не было на нём, но в эти мгновения Конраду было всё равно.
Он стиснул зубы, но рыдания всё равно сотрясли его плечи и грудь.
Конрад не понимал, как мог обмануть так сам себя.
Не знал, что делать ему теперь. Казалось, что впереди нет ничего кроме унижения и темноты и все обещания Мастера не имели для него никакой цены.
Конраду было всё равно, есть ли деньги у того, кто получит его, будет ли этот человек к нему добр. Сейчас его мир, и без того расколовшийся на части, рассыпался осколками и стремительно превращался в прах.
Он не хотел и не мог собирать самого себя, потому что не видел смысла в том, чтобы продолжать существовать вот так на свободе или нет, не в состоянии поверить никому, кроме себя.
Конрад предавался этим мыслям уже несколько минут, когда в отдалении вспыхнул слабый свет.
В первое мгновение ему захотелось зажмуриться свет резал глаза.
Но постепенно те стали привыкать, и на экране, висевшем на стене перед ним, Конрад увидел переплетённые
между собой мужские тела.
К горлу Конрада подступила тошнота.
Хрупкий мальчик на экране, как казалось Конраду ничем не похожий на него самого лежал на кровати лицом вниз, а мужчина с широкими плечами, присевший над ним, толчками бёдер вбивал его тело в матрас.
Нет выдохнул Конрад и попытался отвернуться, но тут же обнаружил, что тугие прорезиненные повязки сдерживают не только его руки, но и обхватывают виски, прижимая затылок к койке. Конрад мог разве что закрыть глаза, но за время, проведённое здесь, он так устал от темноты, что предпочёл всё же взглянуть на экран.
Один ролик сменил другой, и тот, на котором был обыкновенный секс, уже казался Конраду детскими игрушками.
Теперь была запись видеокамер, демонстрировавшая какой-то бордель. Девушку, только что отказавшую здоровенному мужику, теперь избивали двое парней.
К горлу Конрада подступила тошнота.
На третьем ролике он всё-таки закрыл глаза: здесь такую же, очевидно, провинившуюся девушку с размалёванным и заплаканным лицом обматывали тряпкой, чтобы затем поджечь.
Сердце Конрада глухо билось о рёбра.
Ролик подошёл к концу и снова начал крутиться тот, с которого всё началось.