Я шумно вдыхаю и выдыхаю. Как я мог забыть эту дичь. Что же сложно-то так все?
Я же отца ее имел честь видеть. Совершенно отталкивающий и неприятный тип. Дочь для него не личность, а инструмент достижения целей. Нашу интрижку он точно не одобрит,
и добьется того, что меня уволят быстрее, чем я успею объяснить, какие чувства испытываю к его дочери.
Мы просто поужинали и пообщались, не более того. Это не первый мой такой выход. Я умею дать понять мужчине, что дальше ужина не зайдет.
Я сверлю ее слишком внимательным взглядом. Кир бы мне сейчас подзатыльник прописал, будь здесь, но я верю ей.
Решительно захлопываю меню и дожидаюсь официанта.
Каре ягненка, филе-миньон и три кофе по-турецки. И третий стул, пожалуйста, организуйте нам.
Официант предложил нам занять более просторный уединенный столик, и мы переместились туда.
Как чудесно, ядовито улыбнулся Кирилл, присоединившись к нам с Агнией. У нас намечается
Вкусный ужин, не даю этому умнику закончить какой-нибудь гадостью.
Да я почти так и планировал сказать, хмыкает и бросает неприязненный взгляд на мою малую, который та переносит стойко и невозмутимо, как всегда.
Кир, заканчивай с этим, бросаю устало, потому что малую в обиду не дам. Поругаемся. А кому от этого лучше будет?
Да я паинька, приподнимает ладони вверх друг. Мне даже любопытно пообщаться с этим прелестным созданием. Агния, можно нескромный вопрос?
Нельзя, отвечаю за девчонку, бросая убийственный взгляд на друга.
Я не хочу, чтоб дошло до рукоприкладства. Но если он не угомонится дойдет.
Задавайте, разрешает ему Агния, не понимая, что творит.
Он же ее перекусит и не подавится. Она вообще не понимает, с кем имеет дело.
Вам нравится заставлять мужчин гореть?
Кирилл!
Твою мать. Я понимаю, как в секунду напрягся до предела и сжал кулаки.
Агния бросила взгляд на меня. Странный, какой-то по-идиотски любопытный и заинтересованный. Словно она получала какое-то свое удовольствие, когда видела меня таким. Раздраженным, разбитым, теряющим контроль.
Вас обидела женщина, Кирилл? перевела взгляд назад на моего друга.
Нехорошо, малышка Агния, отвечать вопросом на вопрос.
Простите, тут же улыбается невинно. Просто я люблю добираться до сути. Ваш вопрос кричит о том, что вас обижали.
Считаете, меня легко обидеть? хмыкнул Кирилл.
В его глазах лед. И малая моя ходит по тонкому льду, ведя такие разговоры с ним.
О нет, ни в коем случае, качает головой. Уверена, что это нелегко. Но также чувствую, что обид вы не прощаете. А еще вы производите впечатление человека, который будет дуть на воду, если раз обжегся на молоке.
Я был впечатлен. Судя по тому, как Кирилл заткнулся и позволил ей говорить, разбирая себя по кирпичикам, он тоже. Хоть и не признает. Но я же его знаю, как облупленного.
И раз уж я позволила себе попытаться так нырнуть в ваш психологический портрет, то отвечу на ваш вопрос прямо и честно, продолжила тем временем Агния. Нет, не нравится. У меня нет мыслей о том, чтобы ранить вашего друга. По правде говоря, я наслаждаюсь его вниманием. Хотя понимаю, что это, наверное, очень неправильно.
На моих губах после ее слов помимо воли появилась самодовольная ухмылка, а Кир, бросив взгляд на меня, закатил глаза. Мне было все равно, что он подумал. От ее такого честного наслаждаюсь его вниманием внутри что-то разлилось странным, непривычным теплом.
Неправильно, подтвердил Кир. Я надеюсь, вы понимаете, что за эту связь вас никто по голове не погладит. Вы оба.
Друг тут же попытался сбить с меня спесь, и был прав. Но я уже мысленно был не в этом ресторане, а весь в ней и в том, что за этим последует.
Глава 17
Я тут же приоткрыла сонные глаза и первым делам увидела его самодовольную усмешку. Хотелось коснуться его губ пальцами, споймать её, но он слишком быстро ускользнул от меня.
Уже утро? спросила сонным голосом, не веря. Кажется, я только прикрыла глаза.
Да, подтвердил Андрей. Я сварил нам кофе и приготовил завтрак. Раз уж спать тебе не даю, хотя бы кормить обязан.
Ночь была полна откровений. Как и в первый раз, в этот раз мы мало разговаривали, позволив разговаривать языку тел. У них, к слову, было полное взаимопонимание. Мое тело податливо откликалось на каждое его прикосновение и каждый поцелуй, а его тело позволяло изучать себя, касаться, понимать, как сделать ему приятно. Ближе к утру он вдруг позволил мне взять над собой контроль, и это было что-то абсолютно крышесносящее. Потому что я чувствовала, что раньше он такого никому не позволял. Было много моментов на грани, когда он готов был сорваться и отнять у меня
контроль, но сдерживал себя. Я видела, как тяжело ему это давалось, и тем более ценным был для меня каждый момент у руля. Смотреть в его потемневший, изучающий взгляд. Чувствовать напряжение, желание взбрыкнуть, которое он то и дело душил в себе, расслабляясь. Доверяясь. Позволяя многое в ответ на то, что я позволяла ему все. В полумраке ночи можно было почувствовать, как между нами что-то строится. Что-то напряженное, и при этом нежное. Хрупкое, что легко спугнуть, но при этом сильное, что не так легко сломать. Что-то странное, и от того совершенно крышесносное.