Ну, Марч? Я получил вашу записку. Что случилось прошлой ночью, черт возьми? Есть ли следы дневника?
К сожалению, его уже не было, когда я появился. Невилл недовольно поджал губы.
Черт возьми! Он снял одну перчатку. Черный камень в массивном золотом кольце сверкнул, когда он провел рукой по волосам. Я надеялся, что это дело быстро решится.
Я все же раздобыл кое-что полезное. Тобиас изо всех сил старался продемонстрировать клиенту, насколько он профессионален и уверен в себе. Я надеюсь обнаружить дневник в ближайшее время.
Вы должны найти его как можно быстрее. От этого много зависит.
Мне это известно.
Конечно. Невилл подошел к столику с винами и взял графин. Прошу прощения. Я прекрасно понимаю: мы оба заинтересованы в том, чтобы найти этот проклятый дневник. Он сжал графин в руках. Не возражаете?
Конечно, нет, угощайтесь. Тобиас внутренне сжался, увидев, какую щедрую порцию бренди налил себе Невилл. Напиток был недешев. Однако любезность с клиентом всегда приносила хорошие результаты.
Невилл сделал два быстрых глотка и, поставив бокал, мрачно посмотрел на Тобиаса:
Вы должны найти дневник, Марч. Если он попадет в руки врага, мы никогда не узнаем, кто же был этот Азур. Хуже того, мы не выясним, кто из членов «Голубой палаты», остался в живых.
Еще две недели, самое большее, и дневник будет у вас, сэр.
Целых две недели? Невилл возмущенно уставился на Тобиаса. Это невозможно. Я не могу так долго ждать.
Я сделаю все, чтобы отыскать дневник как можно скорее. Только это я и могу обещать.
Проклятие! С каждым днем все больше шансов, что дневник может быть утерян или уничтожен. Тут, вежливо кашлянув, вмешался Энтони:
Хочу напомнить вам, сэр, что только благодаря усилиям Тобиаса вы вообще узнали о существовании дневника и о том, что он в Лондоне. Такой информации вы не имели в прошлом месяце.
Да-да, конечно. Невилл расхаживал по комнате большими беспокойными шагами и тер виски. Простите меня. Я плохо сплю с тех пор, как узнал о существовании дневника. Думая о тех, кто погиб во время войны из-за действий этой банды преступников, я с трудом сдерживаю ярость.
Никто не хочет найти эту проклятую штуку больше, чем я, заявил Тобиас.
Но что, если тот, кто владеет им, уничтожит дневник до того, как мы доберемся до него? Тогда мы никогда не узнаем, кто скрывается за этими двумя именами.
Сомневаюсь, что владелец дневника предаст его огню, возразил Тобиас.
Невилл перестал тереть виски и нахмурился:
Отчего вы так уверены, что он не будет уничтожен?
Единственный, кто пожелал бы уничтожить дневник, это последний из уцелевших членов «Голубой палаты», но крайне маловероятно, что дневник у него. А любому другому он может принести огромную прибыль как источник шантажа. Кто же сжигает потенциальную прибыль?
Невилл задумался.
Ваша логика кажется неопровержимой, наконец нехотя признал он.
Дайте мне еще немного времени, попросил Тобиас. Я найду этот дневник. И возможно, тогда мы оба будем лучше спать.
Глава 4
Поначалу большая часть модели делалась с помощью большого и указательного пальцев. Чтобы разминать тугой, мягкий воск, нужна сильная, уверенная рука. На первом этапе работы художник часто работал с закрытыми глазами, полагаясь лишь на чувствительность пальцев, способных воссоздать образ, стоящий перед его мысленным взором. Позднее он применит небольшой острый инструмент и добавит детали, придающие силу и энергию произведению.
Художник считал, что окончательный эффект от завершенной работы всегда определяется мельчайшими деталями: изгибом скулы, покроем одежды, выражением лица.
Хотя глаза зрителя редко задерживаются на столь мелких подробностях, все они вкупе обеспечивают глубину восприятия. Именно это и отличает настоящее произведение искусства от работы дилетанта.
Под руками художника теплый воск, казалось, пульсировал, словно кровь бежала под гладкой кожей. Нет лучшего материала для того, чтобы создать имитацию жизни. И ни один материал не запечатлевает так точно мгновение смерти.
Глава 5
Ее охватило беспокойство, когда у дома она увидела две сверкающие лаком кареты, запряженные холеными лошадьми. На грумах, державших поводья, были дорогие ливреи. Пока Лавиния рассматривала их, из дома номер шестнадцать вышла дама и спустилась по ступенькам. Ее платье из бледно-розового шелка и накидка такого же оттенка явно были сшиты портнихой, обслуживающей богатых и модных клиентов.
Лавиния подумала, что сегодня утром, отправляясь в путь, совершенно не рассчитывала оказаться в таком районе. Едва верилось в то, что Холтон Феликс водил знакомство с человеком, жившим в таком фешенебельном районе. Казалось еще менее вероятным, что он посмел шантажировать такую персону.
Она осмотрела великолепные особняки. Будет непросто попасть хотя бы в прихожую одного из них. Тем не менее Лавинии оставалось лишь попытаться сделать это. Адрес, который она держала в руках, был ее единственной ниточкой. С чего-то все равно придется начать.
Собравшись с духом, Лавиния пересекла улицу, поднялась по мраморным ступеням дома номер четырнадцать и громко постучала тяжелым медным молотком.