Мы с Георгом обиделись на маму за то, что она так быстро забыла папу и вышла замуж, продолжила Верена. Она велела нам называть её мужа папой, но я не могла этого произнести. Георг тоже. Мы называли его «дядя Шмиттке».
Вполне тебя понимаю, сказал папа.
Тогда Верена обратилась прямо к нему:
Так что, представь себе, в новой семье Шмиттке старались вообще не упоминать о папиных родственниках. Штерни, я практически ничего не знаю о семье Лихтблау.
А твой старший брат? Может, он знает больше? спросил дядя Астор. Нельзя у него разузнать?
Не так-то это просто, сказала Верена. Он эмигрировал в Австралию и работает в Аделаиде в медицинской лаборатории он же химик.
В лаборатории? Прямо как Мельхиор! воскликнул я.
Но телефон-то у него, наверно, есть, сказал папа. Можно ведь позвонить и спросить, слышал ли он что-нибудь о Мельхиоре Лихтблау, которому сейчас должно быть под восемьдесят. Давай я принесу тебе телефон. Ты помнишь номер наизусть?
Теперь сыщик проснулся и в папе. Он, как и мы с господином Белло, захотел поскорее выяснить, жив ли тот Мельхиор. Я обрадовался. Ещё полчаса назад папа говорил, что разыскивать Мельхиора взбалмошная идея.
Тем временем Верена вышла из комнаты, а потом вернулась с записной книжкой.
Код Австралии ноль-ноль-шесть-один, сообщила она, набирая длиннющий номер и прижимая к уху трубку.
Мы все замерли и ждали.
Георг, привет, это я, Верена! Потом она слушала, что ей говорил брат. Нет-нет, ничего важного. Ничего не случилось!.. Ах да, извини! Я не подумала. Прости! Да-да, само собой, сказала она. Пока! и положила трубку.
Что такое? спросил папа.
Почему ты сразу повесила трубку? спросил я.
Куда повесила? спросил господин Белло.
Дядя Астор засмеялся:
Кажется, я понял. Мы забыли про разницу во времени, пояснил он.
Да, Георг толком не проснулся, он испугался и спросил, что случилось, кто умер и почему я звоню среди ночи. У них сейчас четыре часа утра. Он крепко спал, я его разбудила, объяснила Верена. Сказал, чтобы я позвонила утром, когда он проснётся. И повесил трубку.
Повесил трубку! повторил господин Белло.
Мне теперь тоже хочется выяснить, знает ли он что-нибудь про Мельхиора Лихтблау, призналась Верена.
Дядя Астор встал и сказал:
А теперь пришло время поблагодарить вас за вкусный ужин и за прекрасный вечер и собираться домой. Пожалуйста, не забудьте сообщить, если что-нибудь узнаете про Мельхиора. Спокойной ночи!
Он пожал всем руки, похлопал по плечу господина Белло и добавил:
Господин Белло, не вешайте нос! Вы же человек!
И ушёл.
На следующий день была суббота.
Верена пообещала позвонить брату сразу после завтрака, и мы сели завтракать очень рано хотя мне и не надо было в школу. Папа хотел присутствовать при разговоре, а ему нужно спускаться в аптеку самое позднее к девяти.
На этот раз её брат не стал сразу класть трубку. Разговор получился долгий, но нам было слышно только, как Верена повторяла «Правда?», «Ну и ну!», «Да, конечно» и «Какая жалость!». Потом она сказала: «Спасибо! Ещё созвонимся. Пока!» и на этом разговор закончился.
Он что-нибудь знает? спросил я.
Знает Мельхиора? с нетерпением вторил господин Белло.
Ну что сказал твой брат? отозвался папа.
Верена ответила всем:
Да, имя Мельхиор он правда слышал. И он имел в виду не юного Мельхиора, которого знаю я
Мы ликовали.
Здорово! закричал я. Классно!
Брат знает Мельхиора, брат знает Мельхиора, брат знает Мель-хи-ора! распевал господин Белло.
Отрадно слышать. Честно говоря, поначалу я в это не верил, сказал папа.
Не радуйтесь раньше времени, предупредила Верена. Брат, правда, вспомнил, что у папы был такой двоюродный дядя, или троюродный, или кто-то в этом роде. Я не поняла, кем он приходился отцу. Его действительно зовут или звали Мельхиор Лихтблау. И у него есть или была небольшая фабрика, производящая устройства против храпа, как сказал Георг.
Это что ещё такое? спросил я.
Лучше бы я не спрашивал! Потому
что папа сразу начал читать доклад на медицинскую тему:
Это небольшие устройства, подавляющие храп, так называемые капы. Их можно заказать даже через нашу аптеку. У меня их уже покупали несколько раз. Перед сном это устройство вставляется в рот, и оно препятствует храпу, потому что сильный храп может привести к недостатку кислорода в организме, и тогда
Ладно, папа, перебил я его, пусть лучше Верена расскажет. Где эта фабрика? И жив ли Мельхиор?
Этого-то Георг и не знает. Он сказал, что Мельхиору сейчас должно быть лет семьдесят пять, если он жив
Семьдесят пять? Похоже на правду, сказал папа.
Да, на правду! вторил папе господин Белло.
Но Георг при всём желании не мог вспомнить, где жил Мельхиор, продолжала Верена. Он говорит, что смутно помнит название города то ли Марсбад, то ли Марсбах, то ли Марсбург А больше он ничего не знает.
Да, не густо, согласился папа. Хм Ни разу в жизни не слыхал ни об одном из трёх городов.
Я тоже, сказала Верена.
И господин Белло про них не слыхал, как всегда, вмешался господин Белло.