Вот мостик прекинулся через пролив. У мостика часовня Божьей Матери Владимирской От этого и пролив называется Владимирским. Он отсюда то расширяется в плесы, то суживается В плесах вода спокойна, как безоблачное небо. Разве рыба шелохнется или с дерева лист упадет, так круг побежит по неподвижному озеру. И лист-то едва-едва тянется. Течения не заметно. Зато в узинах вода бежит яро, наполняя зеленую пустыню своим меланхолическим рокотом. Плесы кое-где проросли осокой. Водяные пауки пузырятся в ней. Из-за зарослей выглянет порою удивленная гагара Вон направо заводье: всполошились и разорались там дикие утки. Сюда бы пустить охотника! Вот бы натешился.
Птице милость, а рыбе милостев мало. Мы по этим плесам неводом ее таскаем. Щуки попадаются здоровые. Вы как думаете, щука Она молодых утят таскает Поплывут они, а она снизу-то их за ноги цап, да на дно. Тут щуки по полупуду есть. Раз что смеху было. Щука-то большую утку захватила. То утка подымется вверх и щуку из воды тянет, то щука ее с головой окунет. Орала, орала утка, все же потопла.
Откуда эти дубки у вас?
По всему пути они. Молодые, свежие, хорошо принявшиеся.
А из Назарьевской пустыни, где мы с вами были, пересаживаем их сюда под солнце. Здесь солнце пуще греет, а дубку это первое удовольствие, он и расправляет руки и в рост идет лучше!
В одном месте пролив сузился так, что вершины сосен с противоположных берегов соединились над нами. По этой лесной темени и проплыли мы, пока солнце за поворот не блеснуло вволю.
Вот крылостные за грибами пошли!
Тоже послушание?
А как иначе. Они в мастерских не работают, землю не пашут, не строят. Их дело хвалу Создателю своему воспевать только; потому их после обедни, как отпоют, сейчас же посылают по грибы. Они же их солят и сушат. Их дело чистое. А и нам хорошо за ними. Обители не приходится совсем покупать грибов, своих на все посты хватает, даже с мирскими делимся, которые победнее А это вот будет у нас залив Кукинский. Так и со старины он зовется.
Откуда слово такое?
А от куки. Кука, которая кует, пояснил он мне, заметив мое недоразумение. Здесь прежде водились горластые куки Тут у нас этой окуни, щуки, леща изобилие! Словно садок! Многолюдно!
На вершине залива домик. Там варят пищу косцам и убиральщикам сена.
В эти заливы лосось не ходит, не любит их тишины; зато его родственница кумжа посещает их зачастую, попадая вслед за тем на монастырскую кухню. Сиг их тоже уважает и по теплым местечкам даже поднимается играть на солнце Пальга в озере самом ловится плохо. Там вода чиста, а эта рыба любит мутную. Осетры в Ладоге есть, но в обитель попадают редко. Около Валаама грунт каменный, и дно каменное, а осетры привыкли к песчаному.
Вон направо в густой зелени деревьев мелькнула часовня Смоленской Божией Maтepи . Мелькнула и опять скрылась, точно ей было любопытно взглянуть на лодку, что одиноко бороздит спокойные плесы.
Вот и рассадник!
Где?
Берег так называется у нас рассадником!
Издали ещё был слышен отсюда стук каменотесов, грохот топоров и какие-то крики. Изредка все эти звуки покрывались точно пушечными выстрелами.
Это камень рвут у нас!
Зачем?
А вот сейчас наши постройки увидите!
Челнок пристает к берегу. Мы зацепляемся за дощатую пристаньку и выползаем на серые скалы, около которых тихо плещется вода
XII
Что это у вас?
Коровник выводим!
Вы смеетесь, отец Авенир?
С чего же, помилуйте. Коровник в три этажа Вон владимирцы кирпич возят наверх, видите? Наймаем их, они и работают. Хоть спросите у них!