Вдруг шагах в пятидесяти от нашей группы, в редколесье, затрещали сучья и какие-то крупные красновато-рыжие животные метнулись вверх по склону. Вскоре они исчезли за деревьями, и послышались оттуда тревожные звуки: «Ба-в! Ба-в!»
- Кто, кто это?.. Какой зверь?..- возбужденно зашептал Толя, оборачиваясь к Цыдену,
который был замыкающим.
- Изюбры поднялись с лежки,- ответил Цыден.
- А почему они такие красные?
- Это летом они такие.
Пошли дальше. Пройдя с километр, вышли к берегу Большой. Название этой реки не соответствовало ее величине. Это была небольшая горная река. Ширина ее не превышала пяти-шести метров, но она все-таки была больше других горных речушек, потому и была названа Большой. Тугие струи студеной воды стремительно мчались по ее каменистому ложу, на широких участках образуя порожистые перекаты, на узких - вырываясь за пределы русла. Раздвинув высокие травы, ребята подошли к самому берегу реки, любуясь ее строптивым норовом. Цепляясь за березовые и еловые ветви, чтобы, чего доброго, не свалиться в эту страшную темную стремнину, юные путешественники ладонями зачерпывали речную воду и жадно подносили ее к губам. Они долго, наверно, простояли бы тут, да много ли выпьешь ледяной воды, хоть и вкусна она и душиста!
Немного передохнув, тронулись дальше - теперь уже вверх по берегу Большой. Смешанный елово-березовый лес плотной стеной подступал к обоим берегам реки, в иных местах березы купали в холодных струях свои низко свисающие ветви, кое-где вода с шумом перекатывалась через упавшее дерево. По самому берегу реки, под сенью елового леса, тянулась едва заметная старая тропка. Кто ее проложил - люди или звери? Пожалуй, звери. Потому что людей-то здесь раз-два - и обчелся. Но, видимо, иногда ходили здесь и люди. Вот и сейчас ведь люди идут. А раньше, как говорил Горбачук, проходили этой тропой геологи.
Вдоль берега реки то тут, то там попадались маленькие полянки всевозможных форм: круглые, продолговатые, прямоугольные. На них обильно росла высокая трава и яркие горные цветы. Через такие полянки проложены были по густой траве многочисленные стежки. По ним спускалось с гор на водопой здешнее зверье.
Был полдень, когда группа вышла на одну такую поляну. Учитель, шагавший впереди, неожиданно остановился.
- Тише! - Георгий Николаевич поднял руку.
Теперь все увидели на дальнем конце поляны каких-то двух очень крупных стройных животных темно-коричневого цвета, с длинными белыми ногами. У одного из них были ветвистые рога.
- А это кто? Кто, а, Цыден?.. - снова заговорил Толя.
Его голос звери услышали. Они заметили людей, но не испугались, а, высоко подняв головы, спокойно смотрели на них.
- Это лоси!..- ответил Цыден, лихорадочно хватаясь за фотоаппарат.
- Ого, какие большие! -удивился Толя.
- Да, лосей называют лесными великанами,- проговорил Цыден, щелкая затвором.- В нашей забайкальской тайге нет зверей крупнее сохатых.
После часа ходьбы таежная тропка, все время петлявшая по левому берегу Большой и еле приметная в густой траве, неожиданно уткнулась в отвесные скалы головокружительной высоты.
«Что же делать? - подумал Георгий Николаевич.- Обходить скалы по горам? Пробиваться через буреломы? Но почему эта коварная тропка привела к самым скалам, а не повернула заранее в сторону? Непонятно. Может быть, под скалами есть узкий проход?» И, раздвинув гибкие ветви ивовых кустов, Георгий Николаевич начал медленно продвигаться вперед по узкому месту между скалой и рекой. Но не прошел он и пятнадцати шагов, как встала перед ним отвесная каменная стена, омываемая упругим течением горной реки. Левский повернул обратно. В это время из кустов тальника, росших у подножия скал, донесся голос Цыдена:
- Георгий Николаевич, здесь перекладина! Мостик!
Все бросились к Цыдену. Пройдя через полосу прибрежных кустов, увидели средней толщины лиственницу, сваленную поперек реки. Толстым, комлевым концом дерево довольно устойчиво лежало на ближнем берегу, а тонкой сучковатой вершиной цеплялось за противоположный, где чуть выше по течению застыла вторая скала. По-видимому, тропка огибала эту скалу с северной стороны, потому что там бурелома было меньше. Ниже мостков река постепенно расширялась, образуя бурную стремнину-перекат.
- Давайте, ребята, срубим длинные шесты и начнем форсирование водного рубежа. А уж на той стороне сделаем большой привал и пообедаем,- сказал учитель и протянул руку к маленькому охотничьему топору, висевшему на левом боку Цыдена: - Дай-ка, Цыден, топорик. Я срублю себе шест и переправлюсь первым.
Георгий Николаевич быстро срубил шест и вернул топорик Цыдену. Тот в свою очередь срубил шест себе, потом Толе и Баярме. После этого передал топорик Жаргалу и Пете. Ребята еще не успели срубить себе шесты, когда Левский, опираясь шестом о дно, осторожно пошел по перекладине вперед. Дошел до середины. Метрах в двух от противоположного берега ствол лиственницы с треском переломился, и Георгий
Николаевич плюхнулся в реку. Сильное течение потащило его вниз. Понесло вниз и половинки переломившейся перекладины. Па месте перелома лиственница была кем-то наполовину подрублена снизу, но учитель не заметил этого, купаясь в студеной воде. Ребята растерялись и с тревожными криками столпились на берегу, не зная, как помочь учителю. Первым опомнился Цыден и побежал по берегу вниз. За ним побежали и остальные, хотя вовсе не представляли, что они могут сделать. Тем временем Левский избавился от первой растерянности и, почувствовав, что глубина становится все меньше, уже не сопротивляясь течению, пошел вниз, ударяя руками, как веслами, по струящейся поверхности поды. Метров через сто вода была учителю до пояса. Тут Георгий Николаевич спокойно вышел на противоположный берег и бодро крикнул ребятам, будто ничего и не произошло: