Кент, вдруг вскинув руку, сказал:
Нас встречают.
Это плохо? Разумовский заметил, что все солдаты подтянулись и встали за спиной воина ягуара.
Это правильно.
Тогда почему солдаты встали у тебя за спиной?
Нам не повезло. Эти, кивок в сторону идущей от города по мосту кучки людей, Воины орла. У нас он запнулся, подбирая слово.
У вас бывают разногласия? Рим чуть улыбнулся. Ему ли не знать, как могут соперничать между собой различные рода войск.
Да. У нас разногласия.
По дороге от города навстречу к ним двигалось человек пятнадцать-двадцать. Все со щитами и вооруженные маленькими копьями. Их предводитель отличался высоким головным убором из перьев. Прямо таким, как рисуют на картинках для детей. Глаза от солнца немного слезились, и подробностей было не разобрать.
Секунду подумав, Андрей начал говорить, чуть повысив голос:
Вась! Светошумовую кинь мне.
Без лишних вопросов получив запрошенное, он повернулся к воинам и сказал:
Кент, и вы бойцы, внимательно слушайте мою команду. Если понадобится, я подниму руку вверх с этой вот штукой, Рим подкинул на ладони черный овал гранаты. В этот момент вы должны упасть на дорогу лицом вниз и не смотреть на то, что будет. Ксен, пожалуйста, прикажи то же самое сделать рабам. И запомните, выполнять нужно будет немедленно! Будет свет и будет шум. Пугаться не нужно,
это совершенно не опасно для вас.
Несколько напряженный Ксен кивнул головой и ответил:
Я сделаю все, как ты сказал, друг мой, с некоторых пор обращение «друг мой», стало у жреца основным. Он чувствовал себя при этом странно польщенным: удивительные боги искренне считают его другом.
Разумовский не торопясь отправился на встречу «делегации». От своих бойцов он отошел метров на тридцать и остановился. Нельзя сказать, что приближающийся отряд выглядел уж совсем карикатурно. Андрей никогда не видел их в бою, но сильно подозревал, что воины они весьма опытные и искусные.
Насколько он помнил, у ацтеков вообще был своеобразный культ силы и терпения. Они с детства учились переносить боль, отсюда и такое дикое количество ритуалов связанных с самоистязанием. Но все же, по сравнению с достаточно рослым Разумовским черноглазые воины выглядели мелковато.
Отряд остановился по команде мужчины в головном уборе, и он сделал несколько шагов навстречу Андрею.
Голос у командира ацтеков оказался звучный и мощный. «Не удивительно. Мужик немолодой. Командует, похоже, давно. А здесь ни громкоговорителей, ни наушников в ушах.»
Я Куохтли, воин орла, а кто ты, чужеземец? И что за странные животные за твоей спиной?
Бог, улыбнулся Андрей, и добавил: Животное называется конь.
За спиной маленького вояки возник удивленный гул, а вот командир нахмурился.
Ты велик ростом и не похож на нас, но ты обычный человек одежда твоя в пыли, и ты хочешь пить, зорко подметил воин орла.
Рим продолжал с любопытством рассматривать собеседника: массивные медные браслеты, на предплечьях шрамы, какие-то слишком ровные, похоже, ритуальные. Вся одежда по местным меркам выглядит довольно богато, а на ногах настоящие сандалии. Обувь здесь носили редко, даже высокородные спокойно бродили босиком, потому, скорее всего, эти сандалии такой же символ власти, как и головной убор из перьев. А со щита воина орла свешивались не пустые побрякушки и бусинки, а пять птичьих черепов с крепкими загнутыми клювами.
«Серьезный дяденька. Может, стоит все же поговорить? Да нет, это всего лишь охранник. Охранник, хоть и воин. Если с таких низов начинать объясняться, язык до корня сотру.».
Разумовский сделал лицо посерьезнее и вычурно ответил:
Нравится тебе или нет, смертный, но я бог.
Воин поджал губы, и копье в его руке, до этого устремленное обсидиановым наконечником вниз, поднялось к уровню плеча. Наконечник был нацелен в грудь Рима и медлить больше он не стал.
Смотри, смертный, он поднял над головой руку, держа в пальцах гранату и давая возможность своим упасть. Когда взгляд офицера-ацтека зафиксировался на непонятном черном предмете, Разумовский кинул его между командиром и его солдатами, отметив, что воин машинально поворачивается туда, лицом к своим.
Глаза Рим закрыл моментально, положив руки на уши, так что, мощный звук особого вреда ему не причинил. Ослепленные яркой вспышкой солдаты хватались за глаза и терли лица, размазывая ритуальную окраску. Некоторые упали и теперь копошились на дороге, ощупью пытаясь понять, где находятся и предпринимая неуклюжие попытки встать. Кто-то стонал, повторяя:
Ослеп Ослеп Ослеп
Кто-то держался за голову, мало кто остался стоять на ногах, но они явно не могли сопротивляться. Разумовский, развернувшись к своим, протяжно свистнул.
Они прошли ровной колонной мимо так и не пришедших в себя военных, и Рим увидел на лице Кента улыбку, больше напоминающую оскал.
«Похоже, ребята действительно сильно не ладят. Надо будет в дальнейшем это учитывать.».
Солнце садилось за город быстро, уже почти не слепило глаза, только макушки пирамид продолжали резко отблескивать. На окраине города Рим, который больше так и не сел на лошадь, сказал: