«Неграмотная девушка».
По этому поводу, открою небольшой секрет: я совершенно не парюсь - как и бравый солдат Швейк, считая что образование портит женщину.
Поэтому махнув рукой:
- Не беда! Напишет какая-нибудь писательница, а ты лишь перепишешь. Не ты, так Светлана
Вспомнив о дочери Реципиента, удивлённо оглядываюсь по сторонам:
- Где, кстати, она сама?
Та возмущённо, чуть не отвесив мне подзатыльник:
- Я ж тебе только что рассказывала!
- Извини, прослушал
- В театр потащила своих «кобелей».
Это то понятно: «кобели» ухажёры из числа «прикреплённых», которые с моей подачи и по приказу генерала Косынкина занимаются ликвидации у Светланы комплекса неполноценности. Нормальные парни из простых смертных (даже сыновья наркомов и маршалов!), это делать боятся, ибо сцат её папаши то бишь меня.
Обычное явление я б на их месте тоже сцал.
Одно непонятно:
- А чё во множественном числе?
Та улыбается:
- Так не может выбрать кому отдать предпочтение.
Ну, прям «Женитьба» Гоголя!
Возможно, оно и к лучшему, по крайней мере в данный период её полового созревания:
- Ничего! Подрастёт - научится и выбирать.
Глава 4. День под знаком Марса.
Маршал авиации А. Е. Голованов «Дальняя бомбардировочная»:
«В тот день я в двенадцать часов явился к командующему округом.
В кабинете за письменным столом сидел довольно массивного телосложения человек с бритой головой, со знаками различия генерала армии.
Павлов поздоровался со мной, спросил, почему так долго не приезжал в Минск, поинтересовался, что мне нужно, и сказал, что давно уже дал распоряжение, чтобы нас всем обеспечивали, так как об этом его просил Сталин. Только я начал отвечать на его вопросы, как он, перебив меня, внес предложение подчинить полк непосредственно ему. Я доложил, что таких вопросов не решаю.
А мы сейчас позвоним товарищу Сталину. Он снял трубку и заказал Москву.
Через несколько минут он уже разговаривал со Сталиным. Не успел он сказать, что звонит по поводу подчинения Голованова, который сейчас находится у него, как по его ответам я понял, что Сталин задает встречные вопросы.
Нет, товарищ Сталин, это неправда! Я только что вернулся с оборонительных рубежей. Никакого сосредоточения немецких войск на границе нет, а моя разведка работает хорошо. Я еще раз проверю, но считаю это просто провокацией. Хорошо, товарищ Сталин А как насчет Голованова? Ясно.
Он положил трубку.
Не в духе хозяин. Какая-то сволочь пытается ему доказать, что немцы сосредоточивают войска на нашей границе.
Я выжидательно молчал.
Не хочет хозяин подчинить вас мне. Своих, говорит, дел у вас много. А зря».
Начальник управления боевой подготовки генерал-лейтенант В. Курдюмов (декабрь, 1940 г.):
«Последняя проверка, проведенная инспектором пехоты, показала, что из 225 командиров полков, привлеченных на сбор, только 25 человек оказались окончившими военные училища, остальные 200 человек это люди, окончившие курсы младших лейтенантов и пришедшие из запаса».
Из книги Владимира Дайнеса «Василевский»:
«Один из очередных тостов Сталин предложил за здоровье Василевского и вслед за этим задал неожиданный вопрос:
Почему по окончании семинарии вы не пошли в попы?
Василевский, несколько смутившись, ответил:
Товарищ Сталин, ни я, ни мой отец не имели такого желания. Никто из моих братьев не стал священником.
На это Сталин, улыбаясь в усы, заметил:
Так, так. Вы не имели такого желания. Понятно. А вот мы с Микояном хотели пойти в попы, но нас почему-то не взяли. Почему, не поймем до сих пор.
Беседа на этом не кончилась.
Скажите, пожалуйста, продолжил Иосиф Виссарионович, почему вы, да и ваши братья совершенно не помогаете материально отцу? Насколько мне известно, один ваш брат ветеринарный врач, другой агроном, третий командир, летчик и обеспеченный человек. Я думаю, что все вы могли бы помогать родителям, тогда бы старик не сейчас, а давным-давно бросил бы свою церковь. Она была нужна ему, чтобы как-то существовать.
Я с 1926 года порвал всякую связь с родителями. Если бы поступил иначе, то, по-видимому, не только не состоял бы в рядах партии большевиков, но едва ли бы служил в рядах Рабоче-Крестьянской армии и тем более в системе Генерального штаба. За несколько недель до этого впервые за многие годы я получил письмо от отца, о чем немедленно доложил секретарю партийной организации, который потребовал от меня и впредь сохранять во взаимоотношениях с родителями прежний порядок.
Сталина и членов Политбюро, присутствовавших на обеде, этот факт удивил.
Вам надо немедленно установить с родителями связь, сказал Сталин, оказывать им систематическую материальную помощь. Передайте это секретарю парторганизации Генштаба».
Позавтракав, собирался с утра в Генштаб, как в спальню влетела дочь Реципиента, едва не застав меня без штанов.
Отвернувшись, застёгиваю ширинку:
- Разве в советской школе не учат, что стучаться надо?
А в голове тревожным набатом:
«Случилось, что? Неужели Гитлер что-то пронюхал, сволочь и, среди зимы - неожиданно и вероломно напал? А может и не Гитлер то, он вовсе а такой же попадан, как я?».
Сердце ёкнуло, а душа заныла:
«Ну писТсец северный котёнку, просрал я страну, нах».