Эк, загнул!..
Не бреши, дылда!..
Чувствуя, что переборщил, Лаптев пытался выправить оплошность:
Я уполномочен Цека партии эсеров
Левых или правых? перебили его.
Вы, рабочие, больше других натерпелись от самоуправства большевиков, не ответив, продолжал Лаптев. Вы главная опора восстания!..
Из толпы кто-то поддакнул эсеру:
Доправились большевики в фабричном лабазе только спички, соль да гуталин!.. Лаптей и тех нет!..
Понимая, что надо действовать решительно, быстро, товарищ Павел пролез через толпу к крыльцу:
Ткачи! Вы меня знаете?
Знаем! вырвалось из толпы. Вместе спину на Карзинкина гнули.
А кто Лаптева знает?
Мы с ним из одного села, сказал пожилой мюльщик с чахоточным лицом. У его брата москательная лавка в Питере, у отца хутор с землей, на десятерых хозяев хватит. Мироедов наследник он, вот кто!
А вырядился, гад, будто из рабочих! бросил другой, веснушчатый и рыжий.
Ну, теперь вам ясно, куда зовет вас этот представитель Цека? обратился к дружинникам товарищ Павел. В городе контрреволюционный мятеж! И если советская власть будет свергнута, офицеры опять наденут на вас хозяйский хомут. Мы вместе с вами живем, рядом стоим у станков. Неужели вы, рабочие, пойдете против рабочих?..
Зашумели дружинники:
Правильно прядильщик говорит!..
Свои нам Советы рабочие!..
Скрутить этого длинного, чтобы мозги не мутил!..
Но Лаптева и след простыл. Под шумок улизнул и Симкин.
Объединенные отряды ткачей залегли вдоль Которосли от Зынинского моста через Пеговский сад до кожзавода. На другом, на высоком, берегу мятежники. Их пулеметы на церкви Николы Мокрого, на чердаках семинарии и Фанагорийских казарм.
Невыгодная позиция досталась ткачам, но они, несмотря на потери, не отступили ни на шаг. Чтобы железной подковой прижать мятежников к Волге, надо было продолжить фронт вправо от моста. И тут вся надежда была на Первый стрелковый полк, расквартированный в казармах бывшего кадетского корпуса на Большой Московской
Здесь тоже с утра гудел митинг. Какие-то подозрительные личности, одетые в новенькое обмундирование, сменяли друг друга, не давали солдатам опомниться:
Хватит, поизмывались большевички над нами! надрывался один. Не желаем за них воевать. Сколько людей на фронт отправили, а им все мало! Каледина бей! Немца бей! Пусть сами воюют, а мы отвоевались!..
Слышали в городе целая армия, Северной Добровольческой называется? Куда нам с армией тягаться, сбивал с толку второй.
Как сапоги так себе, а как под пули нас, подпевал третий.
Даешь нитралитет! кричал из
толпы четвертый.
Тростильщицы, чесальщицы, ткачихи, которые пришли с Минодорой, растерялись. Слушая такие речи, только головами крутили. Минодоре не дали слова вставить. Зеленоглазый солдатик с косо подбритыми бачками заявил ей нагло:
Катись-ка ты отсюдова!.. Братцы! Чего канитель разводить?! С большевиками от голода ноги протянешь, а офицеры обещают каждому по шестьсот рублей в месяц и по два фунта белого хлеба в день!..
Только хотела Минодора свое, бабье слово сказать, постыдить красноармейцев, как на порожнюю бочку из-под селедки, с которой выступали, как с трибуны, забрался Лобов, спихнув какого-то «нейтралитетчика».
Лобова здесь хорошо знали. До того, как по решению городской парторганизации уйти в Красную гвардию, он был членом полкового комитета. После ложного вызова Менкера только что вернулся в город.
Нейтралитету захотелось?! Лобов дернул козырек фуражки. Генералы опять к власти придут собственной кровью ополоснетесь. У кого из вас советская власть землю отняла подымите руки Нету таких?.. А кто голосовал за большевистский декрет о Мире и Земле? Все!.. Так почему же вы за свою власть, за землю свою воевать не хотите? Куклы вы тряпичные, а не солдаты, вот что я вам скажу!
Красноармейцы закричали:
Ты, Андрей, нас не ругай!..
Ты разберись сперва!..
Командиров нет! Повар морда толстая и тот сбежал!..
Сидим в казармах, не знаем, кто в кого стреляет!..
Эх вы! укоризненно покачал головой Лобов. Глупость несусветная. В рабочих стреляют, в крестьян. А вы, солдаты, кто такие? Тоже рабочие и крестьяне, только в шинелях. Экую дрянь придумали. Нейтралитет сейчас это предательство! Дурят вас, а вы и уши развесили
Минодора сорвала красную косынку с головы:
Красноармейцы! Наши ткачи уже бьются с офицерьем. А вы хотите в казармах отсидеться? Как же вы потом сиротам и вдовам будете в глаза смотреть? Ваши винтовки должны защитить нас!..
Нет винтовок!
Валиев приказал сдать их на склад и замки повесил!
Сбить замки!
Кончай волынку, защитим Советы!
Опять заговорил Лобов:
Кто желает защищать советскую власть вооружайся! Кто трус на все четыре стороны!..
Солдаты ворвались в склад, похватали винтовки. Но затворы оказались без соединительных планок. Кто-то вспомнил, как зеленоглазый солдатик из новеньких, который стращал Минодору, а потом исчез, выносил со склада мешок, зарывал его в мусор. Там и нашли соединительные планки.
Первая Интернациональная рота бросилась на штурм Никольских казарм. Вторая заняла Которосльную набережную. Третью, по просьбе военкома, Лобов послал к Московскому вокзалу.