Роду Хатт мало торговли поверхностью Дивии, теперь вы хотите торговать влиянием на её Нутро?
Очередные нелепые заблуждения, юноша, с ноткой удовольствия ответил Рабб Хатт. Не ищите скрытых намерений в моих открытых действиях.
При участии землемера мы внесли все необходимые записи во все необходимые скрижали. Я уплатил налог, передав землемеру несколько сундучков золота. Он твёрдо и внятно проговорил мне следующий срок уплаты налога, чтобы мой Внутренний Голос запомнил и напомнил. Впрочем, предосторожность лишняя, так как сборщики налогов из сословия Обменивающих Золото никогда не пропускали сроки сбора.
Вот и всё. Я стал владельцем ещё одного куска поверхности Дивии.
Рабб Хатт уверяя, что у него нет скрытых намерений. Но родовые и сословные интриги на Дивии затевались не из-за того, что интриганам жизненно важно добиться каких-то преимуществ над остальным. Деятельные жители Дивии плели сети своих замыслов зачастую только из-за того, что им больше нечем заняться.
Ни один род, даже самый славный, не мог бесконечно усиливать своё влияние. Численность рода ограничивалась проблемами деторождения, а увеличение богатства и славы рода ограничивались краями летающей тверди.
Все великие исторические цивилизации, переживая периоды бурного развития, выходили за свои границы. Европейцы перемахнули через Океан, загеноцидили индейцев и построили на их кладбище самое сильное государство в эпохе Дениса Лаврова. Для дивианской цивилизации низкие земли не представляли интереса. Они забирали (а ныне покупали) их ресурсы, но не зарились на территории. Ибо кому нужна грязь, в которой нет ни Сердца Дивии, ни храмов, ни благоволений? Выйти за границы летающей тверди упасть в грязь, во всех значениях этого выражения.
На Дивии некуда развиваться экстенсивно, только интенсивно, в пределах летающего города. Вся политическая, социальная и культурная жизнь Дивии это толкотня на ограниченном пространстве. Только экономика, благодаря мудрости Гуро Каалмана, спустилась с летающей тверди и получила развитие в торговле и товарообмене.
Поэтому для интригана из рода Хатт небольшое усиление влияния на тружеников Нутра Дивии ценнее всех завоеваний Александра Македонского. Ради эфемерного превосходства над другими родами, выраженного даже не в рейтинге Скрижали Славных, а в краткосрочной подлости или небольшом ущербе вражескому роду, ради этого дивианский интриган готов на многое.
Вечером я вернулся не в казарму, а в свой дворец Четвёртого Кольца. Отыскав Нау, спросил:
В каком возрасте дети начинают ползать на четвереньках?
Уверяю тебя, милый муж, что маленький Ваен не начал даже ползать на животе.
Я не о нём, а вообще о детях.
Ползать начинают на двухсотый день. А на четвереньках и того позже.
Я попросил Внутренний Голос напомнить: сколько дней назад я посетил дворец рода Карехи и возлежал с Виви на сеновале с фрейдистской раздвижной крышей?
Получив ответ, рассмеялся всё сошлось!
Быть может, я самонадеянный, но весьма высока вероятность, что отец двух карапузов это я, а не муж Виви, уважаемый отпрыск рода Те-Танга.
Я достойно продолжил дело Мадхури Саран. Награждать мужчин Те-Танга чужими детьми становится славной семейной традиции рода Саран.
И вообще, что если моя сверхспособность избранника Неведомой Воли это вовсе не удвоенное число граней, но гарантированное деторождение? Вот смешно будет, коли так.
Когда начну свой собственный род, то отпрысков для него я настрогаю намного быстрее, чем остальные дивианцы, страдающие от детской смертности.
Шутки шутками, но поговорить с Виви необходимо. Открыто моего отцовства она, конечно, не признает, но обязательно даст намёк.
7. В плену или падение Диабы и серое мясо
о событиях до плена, я забыл о самом пленении. Я не слышал грохот стен летающей башни, не слышал всхлипывания и нервный лепет торговца. Боль от незаживающих ран не раздражала, заслонённая образами прошлого. Хорошо, что хотя бы руки мне развязали.
Правда, очень хотелось есть. Образы прошлого, содержащие сцены приёмов пищи, вызывали в желудке болезненные спазмы.
Возвращаться в настоящее было тяжело, как возвращаться в Транспортный Колледж из отпуска в Абхазии.
Сначала я поморщился от грохота, потом от тычка в плечо. Наконец, сквозь грохот камней разобрал вскрик торговца:
Кто-то пришёл, кто-то пришёл. Гляди-ка? Это низкий пришёл, неприятность принёс
Открыв глаза, я приподнялся с пола и повернулся.
Перед прутьями нашей клетки стоял Диаба. В одной руке держал деревянный кувшин, из которого отхлёбывал горячее питьё, вкусно пахнущее травами и ягодами. Другой поглаживал свои усы, похожие на усы Илиина Раттара, но не настолько ухоженные и завитые.
Одет он в халат, вышитый крупными лепестками ман-ги, окаймлёнными бусинками чёрного небесного стекла высшей закалки и золотыми гранями. Халат безумно дорогой, хотя не новый: видны потёртости и несколько заплаток на подоле.
Кто жил в высшем обществе Дивии, тот с первого взгляда узнавал одежду с рынка для высокоморальных. Такие халаты конструировали и строили тщательно и неспешно, как доспехи или небесные дома. И стоили они столько же, а иногда и больше.