еще один уже мирный переворот. В Конгломерате стало свободно дышать. Клейну ужасно надоела вся эта политическая деятельность, он вновь пошел учиться и не на шутку увлекся наукой, став профессором.
Но с военной гидрой не было полностью покончено, и они вновь начали набирать силу. Изначально прошлая законодательная база была отвергнута, а новые законы принимались необычайно долго, а потом постоянно кто-то отправлял их на пересмотр. Поэтому в Конгломерате царил милый сердцу Клейна бардак. Только вот сейчас этот бардак обратился против него. Главный анархист пяти миров сидел в камере и совершенно не знал, что будет дальше.
Открылась небольшая дверца в одной из стен и оттуда вылезла коробка с едой и питьем. От тюремного компота Клен отказаться не мог, тем более что во рту пересохло. С едой он решил не торопиться, после магического воздействия могло и стошнить. Утолив жажду, он начал размышлять о предстоящей экспедиции. Мысли невольно перешли к Уне. Он вспомнил каждый день, который провел рядом с ней. Талантливая девушка сразу ему понравилась, долгое время он воспринимал её, как ребенка, но, в конце концов, признался себе, что его привязанность не так уж и невинна. Он всегда был против неравных связей. И вот обнаружил себя перед фактом полной неспособности бороться с влечением. Впрочем, она в первую очередь вызывала в нем восхищение. Девушка сочетала ум с привлекательной и совершенно несвойственной жительницам Конгломерата женственностью. Мысли об Уне полностью вышибли его из реальности, он очнулся, когда из окошка в двери появилась новая еда. А спустя некоторое время в камере вырубился свет.
Так он прожил шесть циклов подачи еды и решил, что пора что-то предпринять. Но что можно было сделать? Его сила абсолютного мага была при нем, только вот небирулл искажал магические потоки самым неожиданным образом. Если попытаться пробить дверь, то можно получить нехилую отдачу. И тут его осенило. Ну конечно! Если он получит травму, то ему начнут оказывать медицинскую помощь, а это шанс пообщаться с людьми и уговорить их передать весть своему бывшему сокурснику, члену правительства.
Ни секунды не колеблясь, Клейн шарахнул абсолютным потоком в стену и упал, скрючившись от боли. Вся правая сторона была обожжена до углей, несколько секунд показались ему вечностью, а потом он потерял сознание.
Очнулся он в медицинской палате. Рядом с ним в кресле сидел здоровенный детина, темный маг, одетый в черный медицинский саронг, и гонял что-то на игровой приставке.
С каких это пор у нас темные подались в медицину? хмыкнул Клейн.
Маг оторвался от своего занятия и опасливо на него уставился.
Слушай, приятель, мне просто необходимо связаться с одним человеком.
Не положено, ответил парень, тут же защелкнул на нем браслет из небирулла и вколол какой-то укол, от которого Клейн вырубился.
Спустя пять дней после симпозиума Уне пришло ментальное послание: «Прошу вас предоставить все материалы созданного вам прибора», значился адрес для обратной связи и подпись Инноура Сейдо.
Уна вздрогнула. Зачем полковнику эта информация? Ведь он ничего не понимает в магической биоэнергетике? Или понимает? В любом случае стоило посоветоваться с профессором Кораксом, о чем она и сообщила в ответ.
Уна попыталась связаться с Клейном, ей это не удалось. На следующий день полковник повторил своё требование. Охваченная ужасом, она понимала, что есть лишь один вариант не отдавать материалы соврать. Врать в этих мирах было чревато. Тем не менее она сообщила, что все материалы были у профессора. И произошло чудо, полковник перестал ей писать. Но радовалась она недолго. Вскоре пришло осознание, что профессор не отвечает уже три дня, а с момента, как его арестовали, прошло все восемь. Она попыталась навести справки через общих знакомых, но никто ничего не знал.
Тогда Уна пригласила на пляж свою подругу детства, успешную журналистку и, как бы между делом, рассказала ей о сложившейся ситуации. На следующий день все инфоресурсы вопили о пропаже героя революции и заслуженного профессора, совершившем гениальное изобратение и заплатившим за это.
Глава 27
Нет, это не просто опьянение, такое ощущение, что вчера кто-то оказывал на него едва заметное ментальное воздействие. Ларс с подозрением покосился на Гликерию. Она повернулась к нему и улыбнулась.
Ларс вскочил с кровати и начал быстро одеваться. Он кинул на неё еще один взгляд. Гликерия смотрела так странно: сквозь нежность и кротость, сквозила какая-то недобрая сила. Ларс озадаченно замер.
Прости, я вчера был очень груб с тобой. Я не хотел. Это всё орочья настойка, наверное. Постараюсь загладить свою вину.
Никогда мне еще не с кем не было так хорошо, как с вами, мой император, пропела Гликерия.
Ларса аж передернула от такого лицемерия. Зачем это она? Он попытался уловить её эмоции, но с тем же успехом он мог бы обнаружить чувства у скалы. Всю её оплетал кокон, смесь темной и ментальной энергии. Интересно как она это делает Ларс хотел было спросить, но чувство вины в этот раз победило даже его неуемное любопытство.
Потом, всё потом. Ларс стремительно вышел из комнаты.