Проснулась я рано от пения соловья. Птах так старался и выводил свои трели прямо под окном, что разбудил меня. Спросонья я не сразу сообразила, где нахожусь и удивлённо оглядела комнату. Но в памяти быстро всплыли вчерашние воспоминания. Я в XIX веке, в доме графа Зотова на берегу Иртыша.
Ночь прошла с пользой, я уже не чувствовала слабость и вполне выспалась, несмотря на раннее пробуждение. Привела себя в порядок: причесалась, умылась, оделась. И вышла из комнаты. Но стоило мне оказаться в вестибюле, как я чуть ли не наткнулась на хозяина дома.
Доброе утро, Константин Александрович, робко произнесла я, рассматривая мужчину, который уже собирался выходить. На нём сидел военный китель, подчёркивая стать мужчины, в руках граф держал фуражку, через плечо висела кожаная небольшая сумка.
Доброе утро, Софья Андриановна, склонил он голову. Как спалось?
Спасибо, хорошо. Вы уходите? Так рано? честно удивилась я.
Да, мне нужно пораньше в крепость. Я отдал распоряжение кучеру, он отвезёт вас домой, когда княгиня Поташева прибудет за вами, его губы дрогнули в лёгкой улыбке. Вдруг он шагнул, приблизившись, и его лучистые голубые глаза с надеждой посмотрели на меня. Вы очень понравились Мари, она редко бывает такой оживлённой и улыбающейся, как вчера. Я надеюсь на ваш положительный ответ, Софья Андриановна. Но, боюсь, ваши чувства к моему брату будут помехой для принятия правильного решения.
Чувства? слегка опешила я.
Вы же любите его, нахмурил он брови.
Вы хотели сказать любила, чуть резче произнесла я, чем хотела. Он женился на другой, и я остыла к нему. И если честно, мне не хочется видеть вашего брата.
Не беспокойтесь, Андрей тут не появляется. Нам хватает общения на службе, уверенно отчеканил граф, и его взгляд стал мягче. Простите, мне пора ехать. Послезавтра я заеду к вам, как и обещал. Всего доброго.
До свидания, сдержанно выдохнула я, неожиданно поняв для себя, что не хочется расставаться с ним надолго.
Граф надел офицерскую фуражку и вышел за дверь. Ощущение защищенности сразу испарилось с его уходом. Он первый мужчина, которого я увидела, очнувшись в этом мире. Здесь я чувствовала себя комфортно и безопасно. Что ждёт меня за пределами этого дома?
Страх и волнение снова охватили мой разум.
Глава 8. Омск
Через час за мной приехала Екатерина Николаевна. Как обещал граф, кучер отвёз нас домой в открытом экипаже. И я смогла рассмотреть местность.
Дом Константина находился на окраине города, и когда мы выехали на улицу, я с жадностью всматривалась в дома и различные постройки. В основном, это были деревянные одноэтажные здания, никакого асфальта естественно, обычная грунтовая дорога, на которой тряслась бричка. Дожди не проливались несколько дней из-под колёс летела пыль. Иногда приходилось прикрывать платком нос, когда навстречу мчался какой-нибудь экипаж, и пыльный шлейф от него достигал нас. Скудные посадки деревьев и кустов никак не спасали широкие грязные улицы.
Каменные строения появились только ближе к крепости, и я заметила колокольню Воскресенского собора и башенку лютеранской кирхи, которые находились за крепостной стеной. Сердце замирало от того, какой вид города предстал передо мной. Это надо же! Макет крепости, который я когда-то видела в краеведческом музее, словно ожил. И я собственными глазами смотрела на Омск того времени.
Проезжая по ветхому деревянному мосту через узкую Омь, меня охватило волнение. В памяти всплыли картины из моего мира, где на этом же месте стоял новый широкий мост из железа и бетона, по которому ехать было в разы надёжнее.
Оказавшись на левом берегу, я с замиранием сердца разглядывала Ильинскую церковь, которой в моём мире уже не существовало, её разрушила советская власть. От красивого здания, с белёными стенами и зелёными куполами, веяло умиротворением и благодатью.
Екатерина Николаевна перекрестилась, когда бричка поравнялась с церковью, и я тоже быстро осенила себя крестом, склонив голову. Помнится моя прабабушка всегда так делала, если рядом оказывался храм или церковь.
Дом, в котором мне предстояло жить, находился почти на окраине Казачьего форштадта. Большое деревянное одноэтажное здание, почерневшее от времени, выглядело как последние пристанище для городской бедноты. Внутри было не лучше: тёмные стены, пахло сыростью и варёной картошкой. Наша квартира оказалась в самом конце коридора. Две небольшие комнаты, маленькая кухня с печкой и закуток, отгороженный ширмой, где стоял рукомойник и ведро с крышкой вместо туалета. Мылись Паташевы в общественной бане раз в неделю. Любопытство узнать на собственной шкуре услуги городской бани не возникло.
В гостиной стояли два кресла, диван, требующие замены обивки, большой круглый стол и стеллаж с книгами. Небольшое окно выходило на север и пропускало мало света, в комнате с белыми стенами было сумрачно даже в солнечную погоду.
Вот здесь мы и жили с Соней последние полгода, тяжело вздохнула Екатерина Николаевна, окинув взглядом комнату. Спасибо графу Зотову, что оплатил наш долг перед хозяином. Хоть какая-то передышка будет. Надеюсь, в следующем месяце мы найдём средства чтобы оплатить аренду. Не знаю, с чего вдруг он проявил благородство?