11. Детали здешнего бытия
11. Детали здешнего бытия
Откуда свет? У них же здесь только керосинки?
Я решилась открыть глаза и обомлела. Потому что под потолком висели пять светящихся шаров. Ярких, как диодные лампы. Или даже ярче диодных ламп. В их свете можно было хорошо разглядеть всё-всё и кровати, и вошедшего доктора, и двух девиц.
Я наконец-то их увидела. Обе явно моложе меня, лохматенькие, одна в светлой блузке и длинной тёмной
юбке, и платок пуховый серенький на плечах. Вторая в юбке и кофте какой-то из одной ткани, я не знаю, как назвать этот предмет, когда и не блузка, и не пиджак, а такой комплект, в клеточку, только вылинявший и закатанный. У обеих какие-то башмаки кожаные, со шнурками.
Только вот у той, что в белой блузке, на лице здоровенный синяк, глаз заплыл, и на виске ссадина. А вторая, та, что в клеточку, с перевязанной левой ладонью. Тьфу ты, и тоже с синяком под глазом, просто так сидит, что от меня не очень видно. Хороша же у них жизнь, куда деваться! Прямо обе ходячая реклама той самой хорошей жизни.
Тем временем доктор Зимин велел обеим сесть и не мельтешить.
Крюкова, показывай, что там у тебя.
Крюковой оказалась девица в белой блузке.
Да вот, Василь Васильич, смотрите. Стёпка совсем берега потерял. Ему, конечно, рога-то пообломали, но и он успел покуражиться.
Дальше я слушала и мотала на ус. Оказывается, в трактире неподалёку от того места, где живут мои соседки по палате, и куда они сегодня наведались поесть, случилась драка между почтенными местными жителями, приезжими, работающими в депо на станции, и парой залётных солдат удачи, из тех, кто как перекати-поле, сегодня здесь, а завтра уже далеко. И девчонки тоже каким-то образом туда замешались и пострадали, одна и вторая, а у второй ещё и ожог на ладони, за утюг третьего дня неудачно схватилась. Более того, в драке кого-то убили, даже двоих, и их тоже принесли сюда, потому что при больнице есть морг. И непременно будет следствие, ведь оба убитых как раз работники депо, там начальство это дело так не оставит.
Также я сопоставила внешний вид с голосами во тьме, и определила, что Крюкову зовут Анной, она же Афродита. Вторую девицу доктор называл Стешей, по фамилии Митиной, а по рабочему псевдониму она, значит, Стелла. И лет ей, как оказалось, восемнадцать, а я думала побольше. Афродита выглядела ещё старше, но сказала для записи в бумагу, что ей двадцать. Да, жизнь их обеих, очевидно, не балует.
Так, если у меня будет хоть малейшая возможность не ходить работать к мамаше Вехотке я туда не пойду. Пожалуйста-пожалуйста. Я готова работать, даже выполнять какие-то действия, которых не хочет выполнять более никто. Спрошу у доктора завтра на обходе вдруг им тут нужен человек убираться, ухаживать за больными или варить еду? Я могу. У нас вечно санитарок в больницах не хватает, здесь, наверное, тоже.
И ещё я наблюдала за тем, как работает доктор Зимин. И это совсем не походило на все известные мне представления о медицине.
Уже знакомый мне белый свет да, он в самом деле исходил из его ладоней. Доктор делал какой-то жест, шевелил пальцами и свет касался повреждённого участка кожи. И верите ли, сначала исчезли синяк и ссадина у Афродиты, а потом и у Стеллы, и Стелла ещё размотала свою не слишком чистую тряпицу с ладони, показав очень неприятный волдырь.
Почему не пришла сразу, Стешка? спрашивал доктор Зимин, пока водил своей ладонью над её ожогом. Теперь одним разом не обойдёмся, а можно было бы сразу убрать, вот, как ваши сегодняшние боевые отметины.
Да некогда было, вздохнула та. Мамаша Вехотка сказала, что так заживёт.
Скорее всего, заживёт. Только долго ж будет заживать. С лечением-то не одного дня дело, ворчал доктор.
А вы скажете, что нам можно тут остаться? спросила Афродита.
До завтра несомненно. Дальше поглядим.
И тут дверь снова открылась, и к нам хозяйской походкой вошёл ещё один мужчина. Выглядел он так себе выглядел. Небольшой, но жилистый, наверное, сильный, так мне показалось. Пиджак коричневый мятый, на шее тряпка какая-то вместо галстука или шарфа, или что это тут у них. Из-под шарфа виднеется несвежий воротник рубашки. И даже шляпу не снял. Осмотрел нас, задержался на мне. Лицо в морщинах, но ни одного седого волоса. И глаза чёрные, смотрят цепко, мне прямо спрятаться захотелось от взгляда. Но я не знала за собой ничего, за что на меня можно было бы так смотреть, поэтому выдохнула и спокойно взглянула в ответ ну, попробовала.
Скажите, Зимин, вот эта барышня у вас беспамятная? спросил он доктора.
Да, это Ольга Дмитриевна, кивнул доктор, не прерывая своего взаимодействия с ожогом на ладони Стеллы. Ольга Дмитриевна, это господин Носов, Кондрат Никанорович, здешний староста.
Я молча кивнула, надеюсь, этого достаточно.
Замечательно, кивнул вошедший. Нам бы с барышней побеседовать.
А меня спросить? Может, я не хочу ни с кем беседовать?
Ольга Дмитриевна ещё не слишком уверенно стоит на ногах после нападения. Поэтому я сейчас завершу, и мы с пациентками пойдём в кухню.
Он и вправду завершил и стряхнул ладони над полом я уже видела такой