А вот этого мне говорить не следовало.
Маша вскочила с подножки Хама. Тело её вытянулось в струнку, глаза сузились, губы сжались в ниточку.
Я стояла на крыше вместе с вами, выдавила она. Я ТОЖЕ стреляла в Тварей и убила их не меньше, чем ты.
Ты права, детка, я улыбнулся. Но теперь тебе пора выпить горячего молока и лечь в постельку. Садись на заднее сиденье. Я отвезу тебя к маме.
Знаешь, что, Сашхен?.. Да пошел ты!
Подбежав к ближайшей лавочке, она выдернула оттуда роликовые коньки, кое-как, путаясь в застёжках, натянула их и рванула вдоль поребрика к проспекту.
Зря ты так, Семёныч, как и я, смотрел вслед узкой девичьей фигурке. Она этого не заслужила.
Да, я вздохнул. Но иногда на меня находит. Хрен знает, почему.
Потому что дурак ты, Сашхен. И не лечишься.
Семёныч залез в Хам и громко хлопнул дверцей.
Я моргнул.
Ему-то я что сделал?..
Ремингтон остался лежать на поребрике, рядом с колесом Хама. Нагнувшись, я подобрал его, любовно огладил ствол и положил в багажник.
Теперь пора разобраться с Тварью.
На Черниговской было тихо.
Вечер: студенты разошлись, да и преподаватели в это время уже дома. Притормозив, я въехал под арку, что вела внутрь учебного комплекса. Универ занимал целый квартал, здесь были даже конюшни со своей левадой всё, как в прежние, царские ещё времена
В лихие девяностые «олигархи» пытались оттяпать кусок немалой площади Императорской ветакадемии, но университету удалось отстоять территорию.
Лаба Чародея была в самом тёмном углу глухого, как колодец, внутреннего двора, рядом с анатомичкой и моргом для животных.
Неприметная подвальная дверь, к ней лестница в десяток ступеней, на двери камера. Всё, как у людей.
Держа мешок с Тварью одной рукой, я нажал кнопку звонка. В тот же момент ощутил на себе внимательный взгляд и поёжился.
Видеокамера это электронное устройство, в тысячный раз напомнил я себе. Она не может испытывать эмоций.
И тем не менее: каждый раз, спускаясь в подвал Чародея, я испытывал неприятное чувство.
Я его недолюбливал. Нет, не так: несмотря на то, что я его спас, на то, что с тех пор утекло много воды и он полностью изменился, всё равно испытывал стойкую, неистребимую неприязнь.
Но бизнес есть бизнес, ничего личного.
Ни вывесок, ни каких-либо опознавательных знаков на двери не было. Думаю, никто не знал, что здесь обитает Чародей. Почти никто.
Дверь открылась бесшумно, изнутри резко пахнуло формальдегидом, и мы вошли. Глаза резануло синим светом Чародей никогда не пренебрегал правилами асептики и гигиены, и вестимо, мы попали как раз на час кварцевания.
Прикрой глаза,- посоветовал я Семёнычу.
Да уж не дурак.
После того, как уехала Маша, я остро ощущал охлаждение в наших с ним отношениях. Ума не приложу, почему.
Чародея отыскали в анатомичке.
На мраморном столе с кровостоком было распластано какое-то тело распоротым брюхом вверх, с отогнутой и пришпиленной с боков брюшной стенкой, с расширителями в грудине
В учебнике Зоологии был чертеж лягушки в разрезе. То, что лежало у Чародея на столе, очень его напоминало.
Сам он, в клеёнчатом фартуке, в перчатках по локоть, в громадных прозрачных очках и медицинской шапочке, стоял над Тварью с портативной циркулярной пилой.
Я громко кашлянул.
Чародей обернулся, сдвинул свободной от пилы рукой очки и маску, и посмотрел на нас лучистыми голубыми глазами.
Удачно, что ты зашел, Сашхен, он широко улыбнулся. Мне тут подкинули Тварь из Кронштадта.
А, кайдзю
Про себя я усмехнулся.
Котов тоже недолюбливает Чародея, в отрочестве Шамана, чудом выжившего после того, как его подстрелил Аарон Вассертрум. Но всё равно вынужден пользоваться его услугами.
Также, как и я.
Мне сказали, это ты придумал столь меткое название, ещё шире улыбнулся Чародей.
В улыбке его было нечто от маньяка, и мне захотелось, чтобы он вновь натянул свою маску.
Это ещё что, подал голос Семёныч. Сдаётся мне, сейчас Сашхен притащил нечто поинтереснее, чем кайдзю.
Глава 13
Сначала, конечно, хреново было. Слёзы мешали видеть дорогу, и когда я чуть не угодила под машину во второй раз я подумала: хватит.
Но сначала Сначала мне было всё равно. Даже наоборот. Мечтала: вот попаду в аварию, Сашхен тогда попрыгает.
Потом я остановилась Ну, после того, как получила под коленки бампером Бэхи и прокатилась по её капоту, оставив красивую такую вмятину
Водитель пытался возбухать, но я ТАК на него посмотрела, что он месяц на девушек смотреть не будет, и детям своим запретит
Так вот: ЕСЛИ я попаду в аварию, хуже будет в первую очередь мне.
И если я буду продолжать в том же духе, это и будет самым, что ни на есть, доказательством, что я дурочка малолетняя.
Нет уж, спасибо большое. Надо быть взрослой. Надо вести себя так, чтобы никто ничего не заметил. Чтобы Сашхен ничего не заметил.
И я успокоилась.
Солнце клонилось к вечеру, ролики вжих, вжих по асфальту, машины гудят, а мне хоть бы что.
Вычеркну его из своей жизни, да-да-да. Ему назло.
Дома было пусто.
Повезло: Ави ещё у себя в институте, и объясняться с ней можно не сейчас, а потом. Есть, правда, одно дело, которое откладывать никак нельзя
Но сначала в душ.