Наверное. Разве мы не боги? Или хотя бы божественные сущности.
Мы обычные люди, Мари. Таких, как мы, много.
Не говори так. Ты меня огорчаешь. Я другая, я счастлива. Я счастлива, как мошки. Вот и все.
По сути, Бабушка хотела вызвать у нее иллюзию счастья. На короткий миг Еве даже становится любопытно: выпей она чай, продолжила бы думать о войне или нет? «Не попробуешь не узнаешь», говорит она самой себе и тормозит. Фары освещают большой участок Детдома.
Здесь есть сторож? спрашивает Ева.
Нет, о чем ты? Кому нужен Детдом, кроме нас с тобой? Слушай, а ты цветы не привезла?
Ага, конечно, привезла, вот прямо сейчас собрала, высунув руку из окна машины, разве ты не заметила? Ева в упор смотрит на Мари.
Ладно, ладно. Здесь растут красивые маки, пойду принесу несколько штук.
Мари провожает Еву до могилы и исчезает. Она прекрасно понимает, что Ева хочет остаться одна.
Ева подходит к покосившемуся указателю. Пытается поправить. Не получается. Колени подгибаются. Она, задыхаясь, опирается на могильный холмик. Гладит землю. Могилу Артура украшают несколько высохших цветов. Наверное, кроме Мари, сюда никто не приходил.
Здравствуй, сердце мое. Я пришла, говорит Ева, и фиолетовые слезы текут из ее глаз.
Боль в глубине сердца только усиливается. Запачканными в земле руками Ева хватается за грудную клетку, словно хочет вырвать боль из себя.
Почему, ну почему ты пришел во время боя? Я же тебе запретила. Я же тебя просила. Тебя не должно было там быть, глупый, глупый мальчишка!
Мари
лицо Дэва. Смотрит на меня и улыбается.
Ева ухмыляется, потом вздыхает и решает краем глаза изучить прорицателя и обстановку. Комната неприбранная и пыльная. Со стен свисают полотнища разных размеров и цветов. Прорицатель и Мари сидят за круглым накренившимся столом. Откуда-то издалека доносится какой-то звук, Ева напрягает слух. Может, ей кажется?
Что он чувствует ко мне, прорицатель Бабкен? спрашивает Мари с закрытыми глазами.
Скоро он в тебя влюбится. Но может ли он любить тебя так, как ты хочешь?
Ха-ха-ха! Как можно меня не любить, прорицатель Бабкен?
Да-а-а, коне-е-ечно Он кладет свои руки на стеклянный шар поверх рук Мари. Тебя невозможно не любить. Ты действительно красавица. В моей жизни была красавица, похожая на тебя.
Ева смотрит Бабкену в лицо, и ее знобит от смертельного холода.
Мари открывает глаза:
Ой, расскажите о вашей любви, я послушаю.
Любви? Бабкен смеется и заходится в кашле.
Ева смотрит на часы. Время еще есть, но для нее все это невыносимо. Что-то здесь не так. Нужно быстро уходить отсюда, пока дело не зашло слишком далеко.
Мари! зовет Ева, стоя в дверях комнаты. Может, пойдем? Ты получила ответы на свои вопросы.
Проходи, деточка, дай я тебе тоже погадаю, говорит Бабкен хриплым голосом и кашляет.
Не хочу. Я не верю таким, как ты.
Ева, пожалуйста, только не сейчас. Веди себя прилично.
Ева думает, что Бабкен сейчас покажет свое истинное лицо.
Ее слова ему явно не нравятся:
Я слышу твой голос. Ты многое потеряла. Но ты сама виновата. Ты архитектор собственных поражений. Покажи свое лицо, деточка!
Ева проходит вперед и смотрит прямо в глаза прорицателю.
Ну и грязная же ты!
Бабкен смеется сквозь кашель и мерит Еву взглядом с ног до головы.
На ее пыльном лице следы от слез прочертили свою карту. Она смотрит на герб Герберов на руке старика.
Хочешь знать, что тебя ждет? злобно спрашивает прорицатель, вытирая рот.
Ева приближается к нему:
А ты хочешь узнать, что ждет тебя?
Кивком она дает Мари понять, что пора двигаться.
Бабкен разъярен, он багровеет от гнева. Голова трясется, изо рта идет пена.
Ты что, думаешь, я не знаю, кто ты, проигравшая, малодушная потаскуха?! Бабкен плюет на пол. Из-за тебя погибли люди. Их жизнь для тебя и гроша ломаного не стоит, тьфу!
Ева поворачивается и медленно идет к выходу. Мари встает со стула и смущенно кладет купюры на стол.
Я тебе вот что скажу, не унимается прорицатель. Ты умрешь. Вот что тебя ждет. Вот что написано у тебя на лбу. Ты думаешь, ты мужик? Думаешь, против тебя приема нет? Да тебя раздавят, как мошку. Не знаю, как ты выжила. Наверное, Бабушка над этим поработала. Неплохо, неплохо.
Ева не оборачивается. Бабкен смеется и кашляет.
Имел я таких, как ты. Как и твою Бабушку. Ах, как же она меня умоляла, чтобы я ее отпустил!
Прорицатель вытаскивает из-под ног охотничье ружье.
Коса Евы молниеносно рушит стену и обвивается вокруг шеи Бабкена. Над косой поднимается пыль и зависает в воздухе. Ружье стреляет в потолок и падает.
Скажи хотя бы слово, и я тебя не убью. Ева наклоняется и одним глазом смотрит на задыхающегося старика.
е-е с-с-с х-х хрипит он.
Мари вскакивает на стол и разбивает голову Бабкена стеклянным шаром.
Кровь, смешанная с крошевом костей, брызжет на развешанные на стенах полотна. Несколько секунд Ева и Мари неподвижны, каждая застыла на своем месте. Потом они переглядываются. Мари улыбается. Все ее лицо в крапинках крови.
Ему ведь не нужно было заканчивать предложение, правда? Я ведь правильно поняла твой взгляд?
Нет, Мари. Неправильно.