Для экспедиции? догадалась Озава.
Для неё. Хочу, чтобы под рукой было достаточно разнообразного оружия. А бомбы очень хорошо себя зарекомендовали.
Поняла, Игнат, чародейка кивнул. Сколько у меня времени?
Три месяца. Скоро закончатся зимние шторма, весной я планирую вывести новый бриг в море и провести боевое слаживание экипажа. «Тира» тоже будет участвовать в учениях. А потом уходим в экспедицию.
Не страшно оставлять леди Тиру одну?
А она со мной просится, усмехнулся я.
Это не дело, эрл Игнат, Озава покачала головой. Ни в коем случае не разрешайте ей идти в море. Женщине очень трудно находиться среди мужчин, да ещё на корабле. Помимо этого вы будете постоянно сталкиваться с пиратами, вступать с ними в бой.
Вот приедет Тира, я подведу тебя к ней, и ты выложишь все аргументы, я рассмеялся.
Есть лучший способ отговорить, чародейка опустила голову. Вы не думали о наследнике? Если леди Тира будет ждать ребёнка, она сама поймёт, что её идея выглядит слегка сумасбродной.
Жена пока меня не радует известием о беременности, усмехнувшись, я взял в руки пустой пузырёк, покрутил его, посмотрел на свет.
Значит, надо постараться за эти три месяца, лукаво улыбнулась Озава.
А ты-то сама
что думаешь?
Я с вами, с Ричем, твёрдо ответила она. Без чародейки отряду будет тяжело. Вам ещё лекаря надо найти, не забывайте.
Да, с лекарем нужно поторопиться, задумчиво проговорил я. Боюсь, толковых эскулапов нам сейчас не найти.
Начните с Гильдии Целителей, подсказала Озава. Вдруг кто-то и подскажет толковую мысль.
Я ещё раз поблагодарил головастую девицу, поражаясь про себя, насколько разносторонние интересы у чародейки. Ладно бы зелья, микстуры, настойки и способность лечить животных и зачаровывать посуду. Но догадаться о металлической оболочке для взрывоопасной смеси? Снимаю шляпу. Надо Ричу прямым текстом сказать, чтобы брал в оборот свою зазнобу, пока она сама не убежала от него. Супружеская пара, состоящая из головореза и чародейки это похлеще ручной бомбы.
Ну что, Наби-Син, как ты относишься к идее съездить в гости к твоему амилю? выйдя на улицу, я вдохнул в себя чистый и прохладный воздух. В домике так сильно пахло алхимическими зельями, что хотелось чихнуть. Как там бедная Озава выдерживает?
До нашей экспедиции нужно разобраться с братьями, кивнул низарит. Я боюсь, что они могут натворить здесь дел.
Я тоже об этом думаю, подтвердил я его опасения. Но сначала съездим на верфи, хочу поговорить с графом Додрефом.
Капитан Айвор посоветовал мне взять несколько свитских помимо охраны из своих бойцов. Часть дворян находилась сейчас вместе с Тирой, а вот старожилы вроде Мале и Дювергера остались здесь. Они и ещё парочка новеньких свитских отправились со мной, как и пятеро штурмовиков, ставшие чуть ли не личной гвардией: Рич, Гусь, Призрак, Щербатый, Наби-Син, и куда же без Тью! Мой денщик гарцевал на пятнистой кобыле, как заправский всадник, и светился от гордости, как только что отчеканенная королевская крона.
Пока мы ехали к переправе, я обратил внимание, что встречающиеся нам по пути люди или пугливо шарахаются в сторону, или, наоборот, вежливо кланяются, а кто-то и вовсе радостно улыбается. Не знаю, с чем это связано. Местная публика до сих пор относится ко мне с настороженностью, словно приглядывается, стараясь понять, чего от меня ожидать. Ну вот, сегодняшней ночью я впервые показал свой оскал, и сдаётся мне, о смерти Далфина Адалхайда уже знает вся аристократия Скайдры. Становится интересно, сколько врагов и союзников я обрету в ближайшее время?
Оказавшись на другом берегу, мы сразу же направились в сторону верфей. Больше всего я опасался серьёзных повреждений брига, но когда увидел вполне нетронутые обводы корпуса, поблескивающего просмолёнными боками, от сердца отлегло.
Ко мне подбежал старший мастеровой, который уже хорошо знал меня в лицо. Скинув шляпу, он поклонился и зачастил:
С кораблём ничего плохого не произошло, ваша милость! Огонь даже схватиться не успел, потушили разом!
Кто поймал преступника и участвовал в тушении? поинтересовался я.
Мастеровой назвал имена. Выходило, в ту ночь верфь охраняли пятеро, они же и боролись за корабль. Вернее, им важнее всего была сохранность самой верфи, а не судна заказчика. За свою собственность Додреф содрал бы с них семь шкур.
Поблагодари их от моего имени, я достал кошель с двумястами либрами и бросил его мастеровому. Тот ловко поймал драгоценную ношу и снова поклонился, рассыпаясь благодарностью. Гляди, только без обмана! Узнаю, что крысятничаешь голову отверну!
Предупреждал я не напрасно. Знаю таких шустрых мужичков, у которых при виде солидного кошеля в глазах сразу цифры начинают мелькать, как бы самого себя в накладе не оставить.
Граф сегодня здесь? спросил я.
У себя в конторе, ваша милость, ответил мастеровой и как-то быстро испарился с моих глаз.
Додреф и в самом деле находился в своей конторе. Он распекал клерков за какую-то ошибку, стуча тростью по столу. Увидев меня, мгновенно замолчал, зыркнул сурово на притихших, как мыши, работников, и шагнул навстречу с крепким рукопожатием, что случалось довольно редко даже среди аристократов. Обычно раскланивались, рассыпались в приветствиях. Додреф кивнул мне на потолок, намекая на то, что разговаривать среди служащих, умеющих ловить каждое слово, не следует.