Это темная магия, так что цена будет соответствующая, низкая женщина с резкими и неприятными чертами лица смотрела нахально, но, тем не менее, с некоторой осторожностью. И, так и быть, я покажу вам оба пути.
Сколько? раздался тихий голос Макгонагалл, и колдунья довольно оскалилась.
Пять лет жизни.
Хорошо, ничто в голосе директора Хогвартса не дрогнуло. Показывайте.
Договариваться с вами одно удовольствие, пролебезила ведьма и начала суетиться, обшаривая крючковатыми пальцами полки. На стол перед Макгонагалл опустился такой громоздкий стеклянный шар, каких Гермиона не видела даже на уроках прорицания. Он внушал определенный страх. Ведьма щелкнула пальцами, и внутри шара заклубился черный дым. Разрастаясь из центра, он заполнил все стеклянное пространство, а потом сквозь темноту прорвался неясный свет.
Подойдите, Профессор. Достаточно приложить руку, заискивающе произнесла ведьма, поманив Макгонагалл крючковатыми пальцами. Едва Минерва прикоснулась к шару, Омут снова затянуло туманом. Прогремел гром, и все видимое пространство охватило темнотой, однако в следующее мгновение вспышка молнии осветила новую картину. Прищурившись, Гермиона сумела различить высокие серые стены Азкабана. Шум ливня и разбивающихся о стены тюрьмы волн слегка резали слух, а в небесах над мрачной постройкой начал разливаться синевато-зеленый свет. Молнии испуганными змеями впивались в свинцовые тучи, а между тем болотистый свет разрастался все больше, и в небесном пространстве уже можно было различить дементоров, кружащих над тюрьмой. Они, почувствовав вторжение, покинули свои посты и выбрались наружу, своим видом навевая уныние и страх на Гермиону. Еще секунда, и мощнейший столб ослепительного кислотно-зеленого света ударил с небес прямиком в центр тюрьмы. Волна взрыва, прокатившись по стенам, своей разрушающей силой откинула дементоров в стороны. Вместе с силами природы загрохотала величественная постройка. Камни ее посыпались в бушующий океан, и для стороннего наблюдателя это зрелище было настолько ужасающим, что Гермиона затаила дыхание. Насколько она помнила, за всю историю Магического мира разрушить Азкабан удалось только одному темному волшебнику, и его имя не хотелось произносить даже в мыслях.
Едва пыль от первого взрыва растворилась в океане, небо, озаренное темной магией, извергло сотню едва различимых фигур. Темные точки стягивались к тюрьме, и по мере приближения силуэты восседающих на метлах людей становились все четче. Проревел еще один раскат грома, и волшебники словно по команде достали свои палочки и направили их
в сторону тюрьмы. Началась хаотичная стрельба зелеными лучами, и, если бы не истинный смысл происходящего, Гермиона сравнила бы это с фейерверком.
Внезапно перед глазами снова возникла неопределенная мутноватая дымка, но уже через секунду она рассеялась. Гермиона увидела множество грязных людей в поношенных тюремных одеждах, серые стены, испачканные сажей от взрыва и ослепительно-зеленое небо над головой. Волшебники, до этого направляющие в тюрьму разрушающие чары, стояли по одну сторону, а заключенные по другую.
Какие будут дальнейшие указания, мой Лорд? ближайший человек вышел вперед, но из-за темной мантии и капюшона, скрывающего его лицо, Гермиона не могла распознать личность. Вместо ответа Лорд вскинул руку в перчатке и вышел вперед, видимо, наблюдая за заключенными, с опаской ожидающими своей участи. Преступники из Азкабана были напуганы, что казалось Гермионе абсурдным, ведь в стенах этой тюрьмы сидели волшебники, олицетворяющие сам страх. Человек в перчатках медленно шел мимо толпы, и его мантия, явно чуть светлее, чем у других, трепетала от порывов ветра, пробирающихся сквозь разрушенные стены. На узком и длинном указательном пальце сверкал смутно знакомый перстень, а из-под капюшона виднелась прядь светлых волос.
Ты, и ты тоже он указывал палочкой на определенных заключенных, не останавливаясь ни на секунду. Выходите вперед.
Никто из вызванных преступников не дрожал, а их глаза полыхали нетерпеливой яростью и ликованием. Стиснув зубы, они внимательно следили за Лордом, пока тот заканчивал с отбором.
Гермиона напряженно вглядывалась в скрытые капюшонами лица и пыталась узнать хоть одну черту, которая могла бы выдать Малфоя. Но даже пробежавшись взглядом по ряду с заключенными она так и не смогла найти ненавистного слизеринца. Остальных уничтожить, хладнокровно произнес Лорд, и Гермиона, услышав его голос отчетливее, чем раньше, нахмурилась. Что-то в этой изящной манере говорить показалось ей знакомым.
Среди неизбранных преступников поселился хаос. Они, словно обезумевшие, сорвались с места и кинулись врассыпную, скрываясь в уцелевших проходах Азкабана. Вторгшиеся волшебники больше не ждали. С безумным гомоном и радостными криками, как и пристало всем варварам, они бросились вслед за спасающимися. Выкрики непростительных заклятий смешались в один неразличимый гул.
Тем временем Лорд, сохраняя идеальную невозмутимость, подошел к первому из «избранных» и недолго изучающе смотрел на него.
Ты готов посвятить всего себя служению мне и только мне? монотонно говорил Лорд, а Гермиона все пыталась распознать голос говорящего. «Люциус?» с сомнением подумала она, но тут же отвергла это предположение. Он должен был быть среди заключенных Азкабана, да и фигура в мантии была куда выше старшего Малфоя».