Я пошел одеваться, милая. Через пять-десять минут подавай машину к подъезду. И предупреди Бориса, что я выехал.
Хорошо, дорогой.
Когда Март переоделся и вышел из дома, автомобиль стоял у подъезда. Двери открылись автоматически, как только хозяин переступил порог. Март погладил по щеке Лаллу, провожавшую его.
Не скучай, милая, прошептал он.
Искусственная женщина молча улыбнулась. В глубине ее глаз грустно просияли диоды.
Это была удачная настройка, и тоже не с первого раза. Первое время Лалла давала какие-то нелепые ответы, вроде «конечно, не буду» или «и не подумаю». Как-то она даже брякнула «заметано», но это был явный сбой: нахваталась глупостей где-то на программном форуме, где машины делятся настройками.
В итоге Март прямо объяснил роботу, как она должна поступать: молчать и скромно улыбаться. А подсвечивать глаза огоньками программа догадалась сама. Удачно получилось.
Март расчувствовался и чмокнул ее в щечку. А потом решительно сел в автомобиль.
Машина плавно тронулась. Автопилот показал на экране схему маршрута. Март не обратил на это никакого внимания, раскрывая книгу. В дороге он любил читать, и именно бумажные книги. Хороший учитель, по его мнению, должен быть старомоден.
Через несколько секунд, как машина отъехала, Март, повинуясь внезапному порыву, оторвался от книги и оглянулся, чтобы посмотреть в заднее стекло. Он увидел Лаллу, застывшую, как истукан, в дверном проеме. Лицо ее стало холодным и пустым, словно из глаз вынули мысль. Постояв немного, Лалла несколько угловато развернулась и вошла в дом.
«Как неживая, честное слово, отметил Март. Надо настроить, чтобы рукой махала. Да, точно: так будет хорошо».
Он вернулся к книге. Впереди около двадцати-тридцати минут приятной поездки до КПП социального квартала. В лицо Марту дул прохладный ветерок, точно как он любил: мягко и ненавязчиво. Это одна из настроек микроклимата автомобиля. В салоне все отрегулировано под Марта. Например, ноги можно вытянуть и положить на подставку именно на той высоте, которая ему максимально удобна.
Но в дороге что-то мешало Марту сосредоточиться на чтении.
Он захлопнул книгу. Чужие мысли не шли в голову, потому что приближался тот самый момент, когда он вызовет Дмитрия в учительский кабинет и сообщит новость. Каким же восхитительным будет это мгновение!
Наверное, сначала мальчик не поверит. Какое-то время ему понадобится, чтобы осознать: все взаправду. А потом
Потом будет взрыв радости. Такой силы, что звезды посыпались бы с неба, будь это ночь.
А Март будет стоять, смотреть в сияющие глаза ученика и сдержанно улыбаться. Учителю надо держать лицо.
Хотя чужое веселье заразная штука.
Машина подкатила к парковке одновременно с черным джипом, стилизованным под военный «хаммер» XX века. Это был автомобиль Бориса Велитова, позывной «Рэмбо», военного эксперта, специалиста по охране и безопасности.
Обе машины остановились рядом.
Март вышел. Борис-Рэмбо
(бывший военный любил, когда люди при обращении к нему называли его армейский позывной) уже стоял рядом выскочил из своего джипа раньше. Мужчины обменялись рукопожатиями.
Привет, с улыбкой сказал Март, будешь сегодня меня спасать?
Разве это обязательно?
Именно так в твоем контракте записано. Или вас в военных училищах читать не учат?
Ну почему мне всегда приходится спасать шкуры долбаных интелей, а?!
Потому что такова твоя долбаная карма, друг. Март хлопнул его по плечу, и мужчины рассмеялись.
Они давно сработались. Март легко поддерживал манеру разговора Бориса-Рэмбо, в чем-то она ему даже нравилась. В любом случае он считал, что с человеком по возможности надо общаться в привычном тому стиле: это облегчает взаимопонимание.
Правда, у Бориса-Рэмбо трудно было определить, насколько грубовато-беззлобная манера с шутками-подначками была в него встроена, так сказать, как базовая настройка (Март поймал себя на мысли, что о человеческих качествах рассуждает в тех же терминах, что о программах робота, и внутренне усмехнулся). А насколько являлась игрой, частью имиджа.
Во внешнем виде Борис-Рэмбо старался особенно подчеркивать свою солдатскую сущность. В этом ему помогала природа: он был невысокого роста и широкоплеч. Фигура выдавала человека, выросшего в социальном квартале. На нем практически всегда были армейские камуфлированные штаны с широким ремнем. На ремне висел охотничий нож.
Поскольку погода стояла теплая, то форму дополняли только зеленая футболка с обрезанными рукавами и бандана. С предплечья грозно поглядывал Джон Рэмбо, голый по пояс и с пулеметом наперевес. «Живая» татуировка.
Специалист по безопасности должен выглядеть отпетым воякой, тогда у клиентов больше доверия.
Никто не нанимает интелей для прогулок по опасным кварталам.
Хотя удивительно, что, несмотря на свое грубое воспитание, полученное в социальном квартале и военной школе, Борис где-то подхватил как минимум одно интеллигентное увлечение: полюбил древние фильмы.
Как Одри? спросил Март, когда они подошли к «хаммеру» Бориса-Рэмбо.
Скачал ей новое приложение, ответил Борис, щелчком пальцев дистанционно открывая багажник «хаммера». Крик гагары. Это потрясающе. Слышал когда-нибудь?