После медсанбата госпиталь для легко раненых, где пробыл недолго. ГЛР размещался в лесу, в палатках. Деньжат у ребят не водилось. Да и нечего и негде что- либо купить. Харч скудноватый. Пайка табаку урезана и вовремя не выдается.
Надоело сидеть часами в душной палатке без всякого дела. Когда стало невтерпеж, поведал о паршивой кормежке начальнику полевого госпиталя.
Тот поинтересовался:
Куда, какое ранение?
В руку. Слепое, осколочное.
Можете поднять руку?
Только до плеча. Когда извлекут осколок?
Это дело долгое. Раскромсаем руку. Вынимать кусок железа смысла нет.
Осколок так в руке и останется?
Закроется в известковую подушку. Вам же не окопы копать. Пока доберетесь до части, рука понемногу разработается. Будете двигать ею свободно, боль постепенно пройдет.
И в заключение:
Судя по всему, Вам здесь не нравится. Торопитесь в часть. Завтра на выписку.
Впереди Рига
Наша дивизия в начале августа была переброшена с правого на левый берег Западной Двины (Даугавы). Теперь ее полки действовали в междуречье Даугава Мемеле. Переходя в новый район, дивизия оставалась в составе 4-й ударной армии. А 4- я ударная из 2-го Прибалтийского вновь перешла в состав 1-го Прибалтийского фронта.
Свою часть нашел довольно быстро. На переправе через Двину встретил офицеров из 4-й ударной. Они подсказали:
Доберетесь до Нереты, а затем попутными машинами по большаку. Дорога пойдет по берегу Сусеи.
Штаб полка разыскал по табличкам Хозяйство Крамаренко. От него до штаба дивизиона оставалось минут пять ходу.
Обрадовался, увидев знакомые лица однополчан. Обнялись с Володей Блызкиным. Переговорил с управленцами. Доложил Модину, заглянул в штабную землянку.
После короткого обмена впечатлениями, Модин предупредил:
На твое место прислали офицера (лейтенанта Георгия Лезова). Он теперь на наблюдательном пункте с Харитошкиным.
А как же мне?
Не спеши. Как видишь, должность начальника разведки дивизиона занята. Если хочешь остаться в дивизионе, поработай пока на топовзводе. Тем временем обстановка прояснится. Успеешь еще покрутиться на передке.
Не хотелось вновь возвращаться на топографический взвод. Но уходить из своего дивизиона не улыбалось. Товарищи посочувствовали; решение остаться одобрили.
Наступательные бои велись фронтом на север северо-запад. Впереди Рига. Местность практически не изменилась. Озера, хвойные и смешанные леса, хуторская система все, как на правом берегу, где мы действовали в июле первых числах августа.
В августе 1944 г. меня вместе с другими воинами нашей дивизии наградили орденом «Красной Звезды». Список награжденных был опубликован в дивизионной газете.
Но были и отличия. Если ранее полки дивизии, продвигались, как правило, на левом фланге армии (и фронта), то теперь преимущественно на правом фланге.
Ранее, двигаясь от Полоты до Дубны, дивизия с приданными частями преследовала противника все время в одном направлении (по правому берегу Двины). Теперь ее часто перебрасывали с одного участка на другой. Полоса наступления менялась. Маневр следовал за маневром. Если в июле задача за некоторым исключением сводилась в основном к преследованию отступающих, то в августе-сентябре требовалось, прежде всего, прорывать оборону противника, не только наступать, но и обороняться, отражать контратаки.
Получив средства механической тяги, гаубичные батареи, истребительный дивизион стали намного мобильнее. Мы стали чаще взаимодействовать с танкистами. В воздухе практически полностью хозяйничала наша авиация.
По «шкале красных»
Вновь перемещаюсь на наблюдательный пункт дивизиона, но занимаюсь также привязкой огневых и наблюдательных пунктов, готовлю данные для стрельбы, участвую в пристрелке плановых (СО, НЗО) и неплановых огней. Когда дивизион включают в группы артиллерийской поддержки, работаю над документами.
В конце августа начале сентября трехнедельная оборона в районе слияния рек Сусея Мемеле. Командование дивизии требовало: усилить оборонительные работы. Создать жесткую, непроходимую оборону.
Командир дивизиона приказал мне и комбату-8 Раухваргеру произвести пристрелку минного поля в стыке двух наших батальонов. Минными полями прикрывались фланги и разрывы в боевых порядках.
Пристрелять следовало не просто минное поле, а проходы в нем. Тут требовалась особая точность. Нельзя допустить, чтобы в результате пристрелки мины сдетонировали. Если это произойдет, противник сможет догадаться, где именно расставлены мины, где оставлены проходы в минных полях.
Наблюдательный пункт 8 батареи на опушке соснового леса. Отсюда хорошо виден участок поля, который надлежит пристрелять.
Вести пристрелку следовало по шкале красных. То есть не по обычной настильной, а по крутой траектории. По «шкале красных» снаряды вылетают из гаубичных стволов под большим, почти отвесным углом. При такой стрельбе достигается наименьшее рассеивание.
Снаряды опускаются на цель как бы сверху, падают с неба. Но если при этом снаряд заденет какое-нибудь препятствие, например, ветку дерева, то разрыв может произойти буквально над головами корректировщиков.
Команды подает Ефим. Я наблюдаю. Для надежности данные готовим параллельно, потом сверяем.