«Сообщите обо мне в часть»
суконная обмундировка, добротная, офицерского покроя шинель. За спиной ранец с кожаным верхом.
Лейтенант просится переночевать. Приглашаем гостя к столу. Не без умысла:
Может быть, найдется немного соли?
Конечно. Кстати, и сухари. Для нас это целое богатство.
Присоединяйтесь. Конину не прожуешь, но если посолить, бульон хлебать можно.
Разговорились. Кратко обрисовываем обстановку. Лейтенант недавно окончил военное училище. Сам сибиряк. Учился в Томске. Окончил пехотное училище. Его заботит, как добраться до соседней дивизии.
До штаба дивизии минут сорок ходьбы. Но не прямо, а лесом. Придется обогнуть деревню Чисти. Она переходила из рук в руки. Сейчас, очевидно, снова у нас. Но ночью идти не спешите. Можно легко заплутать.
Лейтенант в раздумье. Достает ранец, перебирает содержимое. Отставляет в сторону небольшой запас продуктов. Завтра они не потребуются, перейдет на котловое довольствие.
В середине ночи, словно по расписанию, начался артобстрел. Более интенсивный, чем обычно. Снаряды рвутся перед домом. Крупный осколок, пробив бревенчатую стену, просвистел над головами. Более мелкие барабанят по крыше, вонзаются в стену.
На улице жуткий мороз. Несмотря на обстрел, солдаты предпочитают ночевать в тепле. Человек пятнадцать разместились на полу. Здесь чуть безопаснее. Кто-то взобрался на деревянную кровать. Лейтенант его звали Иревли примостился на русской печи. От обстрела его прикрывали угол печи и печная труба.
Мороз постепенно крепчал. Вновь над головами спящих визжат осколки. Но на мороз не выходят. За домом холодная траншея. Там каждую ночь пережидают обстрелы старики хозяева дома.
Не повезло нашему гостю. Пролетев под самым потолком, крупный осколок впился ему в ступню, искромсав пальцы ноги. Иревли застонал. Сняли сапог с ноги. Перевязали рану. Но он мучается от нестерпимой боли.
Что оставалось делать?
Раненого терзала не только рана. В голове прокручивалась поистине идиотская ситуация до части не добрался, а ранение получил. Прихватило где-то на полпути, не в поле, скажем, за пулеметом (а Иревли пулеметчик), а на деревенской печи. Побывать на передовой, в реальном бою не пришлось. Корил себя за то, что не сумел добраться до части, опасался, что могут посчитать чуть ли не за дезертира.
У меня были сани с ездовым из 8-й батареи, находившиеся несколько в стороне от деревни, в укрытии. Утром собирался направить их обратно в дивизион. Теперь, не дожидаясь рассвета, приказываю запрягать и двигать в хозчасть, прихватив раненого лейтенанта.
Подхожу к Иревли и предлагаю отправиться на санях в санбат. Иревли благодарит. А я убиваю двух зайцев уведу подальше от обстрела и сохраню коня, а заодно помогу пострадавшему.
Лейтенант обеспокоен:
Как же быть? Что подумают в батальоне, куда я должен прибыть? Там очевидно ждут. А теперь примут за кого? Не решаюсь, как назвать.
Успокойся. Не сам же искал осколок? Не повезло, и все тут.
И все же сообщите в часть о моем ранении.
Я пообещал, но, каюсь, не выполнил. В круговерти последующих дней времени для этого попросту не оставалось.
Иревли оставил на память красивое махровое полотенце. Долго возил с собой этот сувенир, напоминавший о доме. Всякий раз вспоминая добрым словом хозяина подарка. Лейтенант был намного старше меня, а я, хоть и не выполнил его последнего поручения, был доволен, что вовремя смог оказать важную услугу раненому.
Для моих людей на этот раз все закончилось благополучно. Никого не задело. И только гостя, поделившегося с нами своими продовольственными запасами, задел осколок, угодивший в единственном не укрытое место кончики пальцев на ноге.
Как пробиться к железке
С наблюдательного пункта хорошо просматривались край поля, лесная опушка, вдоль которой располагались немецкие опорные пункты.
После артподготовки продвинуться не удалось. Батальоны залегли. По залегшим на открытом поле солдатам противник вел минометный огонь. Местность болотистая. Ночью слегка подмораживало, днем оттепель. На ночь люди
надевали валенки; днем валенки за спину, на ноги ботинки.
Наступление захлебнулось и надо было что-то предпринимать. Однако впечатление такое, что командование плохо представляло обстановку, тянуло с принятием решения. На нашей стороне численное преимущество. Но не хватало боеприпасов, затруднен подвоз, практически не был разведан передний край.
Фронт наступления менялся. Противник отводил свои части на новые рубежи. Но решительного перелома достигнуть не удалось, хотя силы противостоящей стороны были на исходе. По железной дороге курсировал немецкий бронепоезд, при поддержке которого противник удерживал железнодорожную ветку.
Обстановка в районе Витебска оставалась очень тяжелой. Русские все время подбрасывали новые силы. Второе сражение за Витебск, начавшееся 3 февраля 1944 года, было кровопролитным, - свидетельствует командир противостоящей нам немецкой дивизии Х. Тумм. Командиры двух его полков были сняты со своих постов.
Мне представляется, что военные историки не проявили должного интереса к зимнему наступлению западнее Витебска. А оно во многом поучительно. Полезно было разобраться в причинах наших неудач; выяснить, чем были вызваны тяжелые потери.