У вас все? пересилив себя, выдавил я.
Пока все! сказал, словно выплюнув, Добровольский и поспешил в сопровождении своих охранников покинуть здание.
Через мгновение после того как Добровольский отошел на несколько метров, ко мне подбежала Алина. Она как всегда потрясающе выглядела. Белоснежные штаны с высокой талией и коричневой рубашкой с расстегнутыми верхними пуговицами, образуя весьма глубокий и манящий вырез. Она схватила меня за руку, и я почувствовал, что она что-то положила мне в нее, и, улыбнувшись, она тут же поспешила вслед за отцом, сверкая своими белыми кроссовками.
Я долго не мог оторвать от нее взгляд, провожая ее, пока она не вышла из здания и не села в машину вместе с отцом, которая была уже припаркована у крыльца здания. Опомнившись, через несколько мгновений я поднял сжатый кулак и медленно его разжал. Внутри лежала аккуратно сложенная бумажка из маленького блокнотика с розовыми полями.
Развернув бумажку, я увидел, что она оставила мне послание:
«Встретимся сегодня в восемь вечера. Я заеду за тобой к дому твоего деда»
Буквы были красиво выведены, а от самой записки пахло ее духами. Я поднес записку к носу и вдохнул ее аромат, запах сводил меня с ума. В тот же момент я уже начал придумывать, что мы будем делать, но вмиг ход моих мыслей остановил голос Иваныча.
Чего она там написала? спросил Иваныч, вырвав записку, и быстро ее прочитал.
Нет! Нет! Нет! Ты же не думаешь пойти? обеспокоенно произнес Иваныч.
Вообще-то думаю, сказал я и хотел продолжить, но замолчал, увидев, как к нам с недовольным видом приближалась, как всегда поправляя очки, Довлатова.
Я вас в прошлый раз, кажется, предупреждала? раздражительно спросила Довлатова, нервно поправив очки.
О чем? непонимающе спросил я.
О том, чтобы вы не создавали проблемы ключнику! Я одновременно молюсь, чтобы ваши слова были правдой, и Морозов не поплатился за ложные заявления и молюсь, чтобы ваши слова оказались неправдой, ибо если дела действительно таковы, то беды пришли на все наши головы, нервно ответила Довлатова.
Как ни странно, в ее голосе я услышал не только гнев, но и страх и даже капельку сопереживания за нас. Удивительно, но эта женщина не так проста, как мне казалось раньше, она весьма многослойна и ей не чуждо сопереживание. От этого открытия я начал немного ее уважать. Но, думаю, мое уважение ей все же не нужно или, по крайней мере, неинтересно.
Наши слова они верны. И да, вы правы, беды придут во все наши дома. Мы не знаем, что им нужно конкретно, даже сам Добровольский не знает, что им нужно, хотя и не первый день пытается узнать. Ваше страхи не безосновательны. Но пытаться запугивать нас смертью очень недальновидно с вашей стороны. Хранителям нужно сейчас объединиться, а не устраивать распри и угрозы наказаниями, ответил Иваныч, посмотрев пристальным взглядом на Довлатову.
Женщина изрядно призадумалась над словами Иваныча, явно не ожидав от него отпора. Не найдя слов, она с гордым видом развернулась и направилась обратно в зал, откуда уже почти вышли все хранители.
Хорошо ты ее осадил, радостно и не сильно громко произнес я.
Это была скорее вынужденная мера, чтобы она нас оставила в покое хотя бы на время. На самом деле она не такая, какой старается казаться, произнес Иваныч, направившись к входной двери здания.
Выйдя на улицу, мы оба выдохнули. Солнце все еще ярко светило, но уже ощущалось, что уже наступило послеполуденное время.
Времени еще не сильно много, может, съездим в больницу к маме? Ведь я же один точно не могу поехать? спросил я, наблюдая, как хранители покидали здание дворца культуры и разбредались по своим делам.
Без меня ты уж точно не поедешь в больницу. Топор знал про больницу, и там может поджидать засада из его английских дружков, произнес строго Иваныч.
Ну я так и подумал, с улыбкой сказал я. Тогда поехали! добавил я и направился к парковке, где мы оставили машину Мудреца.
Усевшись в машину, Иваныч быстро довез нас к больнице, постоянно приговаривая, что нужно успеть до пробок. Хотя и он, и я понимали, что без пробок доехать никак не получится.
но, собравшись, пошел за мной.
Добрый день, произнес я, протянув руку врачу.
Добрый. Напомните мне, чей вы родственник? спросил врач, пожав мне руку и внимательно вглядываясь мне в глаза.
Я Андрей Осипов, сын Татьяны Осиповой.
А точно, клапан сердца, улыбнувшись, видимо, вспомнив, сказал врач.
Как она? с опаской спросил я.
Не переживай. Операция прошла успешно, сейчас наблюдаем, отслеживаем работу сердца и в целом состояние вашей мамы. Через неделю, думаю, можно будет отправить ее домой. Мы пропишем ей ряд лекарственных средств, которые помогут, скажем так, организму «дружить» с новым клапаном. А после выписки ей следует записаться к кардиологу и вести с ним консультации по поводу нагрузок, которые ей допустимы и необходимы для правильной реабилитации, ну и остальные рекомендации по дальнейшему образу жизни, произнес врач, похлопав меня по плечу.
От слов врача о том, что операция прошла успешно, у меня словно груз упал с плеч. Выдохнув, я спросил: