В кабинете за массивным столом начальника, призванным одним своим видом убеждать стоящих на ковре в собственной ничтожности, сидел он, секретарь комитета ВЛКСМ Куйбышевского металлургического завода имени В.И. Ленина Пётр Дементьевич Громов. Мужчина выглядел старше, чем можно было ожидать от занимающего кресло в молодежном комитете предприятия человека. Трудно было понять, то ли пробивающаяся то тут, то там клоками седина дополнительно старила его, то ли наоборот молодили ещё русые кое-где волосы. Громов надменно глядел на Валерку сквозь свои андроповские очки и перебирал на запястье браслет из небольших каменных бусинок с чередующимися цветами чёрным, зеленоватым с серыми вкраплениями и переливающимся в синих тонах мазутным. Когда пальцы оттягивали бусинки, под ними мелькали пятна ярко-алой ауры пиявца.
Где ваши манеры, юноша начал секретарь.
Однако Валерка оборвал его, показав сидящего внутри зверя. Его мышцы раздулись, зрачки потемнели, на пальцах выросли звериные когти, вены почернели и взбугрились по всему телу.
От напускного величия не осталось и следа. Громов растаял, прилип к спинке кресла, стёк по ней под стол и на четвереньках заспешил к Валерке, невнятно лепеча о своём почтении, всемогуществе его, Валеркиной крови и готовности служить ей. С благоговейным видом он встал на колени и попытался поцеловать пальцы Лагунова. Тот отдёрнул руку.
Встань, скомандовал стратилат.
Пётр не сразу поднялся. Он оказался ростом до подбородка Валерке.
Дай руку. Другую.
Лагунов засучил рукав Громова и поддел когтем браслет. Верёвка внутри него лопнула, а нанизанные на неё разноцветные бусинки дробно застучали по полу и раскатились в разные стороны. Едва пиявец остался без браслета, Валерка сразу увидел его свечение.
Что это? спросил он, потрясая зажатыми в руке остатками украшения.
Громов сжался, ожидая удара и заскулил, но не ответил. Валерка вытянул указательный палец с блестящим от остроты когтем, мысленно приказав пиявцу схватить себя за горло рукой и сдавить его.
Кто тебе это дал? задал он новый вопрос, немного ослабляя хватку руки своей марионетки.
В ответ вновь послышались стоны. Валерка приподнял пиявца его собственной рукой, заставляя балериной встать на носочки. Свободной рукой Громов пытался ухватиться за край стола, сбивая с него бумаги. Лагунову не было жалко кровососа, но убивать его он не хотел. Этого заслуживали одни стратилаты.
Где стратилат?
Допрос был бесполезным. История повторялась, совсем как с Артёмом Васильковым. Могущественная кровь стратилата в Валерке
давала ему власть над людьми и вампирами, недоступную больше никому, и всё же это была тёмная власть, пригодная лишь для уничтожения. Он мог выпить чужого пиявца не поморщившись, заставить тушек ходить босиком по раскаленному металлу в литейном цеху, но ни первый, ни последние всё равно не нарушили бы основной закон своей природы защиту стратилата. Его Лагунов пока не видел, при этом знал, что без труда сделает такой же послушной куклой, как Громова. Это знал и сам стратилат, а потому прятался и прятал своего пиявца с помощью этого странного оберега.
Валерка опустил направленную на пиявца руку, и тот рухнул на пол, всё ещё сжимая себя за шею и кашляя. Лагунов рассматривал оставшиеся в ладони бусины. Самые тёмные, чёрные шарики на ощупь напоминали материал, из которого была изготовлена древняя вампирская плита. Её хотел заполучить Глеб, и она дала ему, Валерке, такую власть над живыми и над мёртвыми. Теперь такой же материал скрывал от него вампиров.
Ты больше не будешь никого кусать, приказал Валерка, пряча оставшуюся половину браслета в карман. Это теперь мой пищеблок.
У самого выхода он в последний раз взглянул на сидящего посреди разбросанных документов на сбившемся ковре взъерошенного и помятого Петра Громова.
Приберись здесь и приведи себя в порядок, сказал стратилат.
Выйдя в коридор, Лагунов почувствовал внезапный голод, который с каждой секундой усиливался. Тело охватила пока лёгкая, но нарастающая дрожь. Сомнений не было рядом присутствовала знакомая кровь. Было ещё кое-что. Эта кровь казалась ему наиболее манящей из всех, ведь он понемногу пил её почти три года. Поблизости находился Игорь Корзухин.
Оглядевшись, Валерка ввалился в кладовую справа от кабинета Громова как раз в тот момент, как распахнулась дверь с улицы. Послышался смех Игоря, а неприятные ощущения усилились. Конечно, сейчас он был сильнее, чем перед схваткой с Глебом, да и ощущения не шли ни в какое сравнение с теми, что ему без оберега доставляла компания Лёвы Хлопова бывшего пиявца Серпа Ивановича, пережившего своего стратилата. Но всё же приятным присутствие недопитого человека назвать было нельзя. Вампир задумался, существовали ли от этого обереги.
Проверив карманы куртки, дрожащей рукой Валера достал из нагрудного обломки чёрной эбеновой древесины, из которой некогда был вырезан оберег от дурной крови в виде человечка. Должно быть, он рассыпался на части во время поединка с Глебом. Кто знал, может Игоря фигурка тоже помогла бы стерпеть.
Ну а вы, ребят, почему решили вступить в комсомол? спросил Корзухин у компании рядом с кабинетом Громова.