Идеальная смена оживших персонажей агитационных плакатов с ударниками неспроста носила комсомольские значки. Пиявец состоял в комитете ВЛКСМ Куйбышевского металлургического завода, комсомольской организации цеха или отдела. Его стараниями местная комсомольская ячейка стала, наверное, самой образцовой в Союзе.
Валерка взбежал по ступенькам КПП и оказался у роторного турникета, стена справа от которого состояла из бессчётного множества кнопок с числами. Часть из них была нажата, часть нет. Он надавил на кнопку «47». За стеной послышались лёгкий шлепок и жужжание конвейерной ленты, которая подтащила к рукам контролёра пропускного пункта небольшую книжечку пропуска.
Контролёр оказался человеком. Он раскрыл пропуск, с изумлением уставился на Валерку.
Ты что, малец?
Мужчина усмехнулся, ещё раз поглядел на фото женщины в документе, а подняв взгляд натолкнулся на горящие глаза стратилата. Валерка взглядом заставил контролёра сжаться.
Пропуск принадлежит мне, по словам проговорил Лагунов.
Фраза так понравились мужчине, что тот сразу приосанился, улыбнулся, протянул книжецу Валерке и вписал время его прихода в журнал.
Лагунов прошёл на территорию. Вампирское зрение по-прежнему показывало вокруг одни розоватые силуэты занятых на производстве тушек. Ярко-алое свечение пиявца, которое он увидел наутро после победы над Глебом, так и не появилось, однако возникло странное внутреннее ощущение, словно он здесь уже бывал. Редкое осеннее солнце вновь пробилось сквозь плотные облака, подсветив с одной стороны прозрачный мужской силуэт. Лучи точно упёрлись в невидимую преграду, складываясь в очертания части головы, правых руки и ноги. Вторая половина туловища у призрака отсутствовала. При ходьбе изредка мелькали теневые кончики пальцев или ботинка. Так он и шагал на одной ноге вперёд, наполовину светящийся тончайшей леской солнечного света, а наполовину распадающийся в тень.
Следуя за видением, пусть и не таким отчётливым, как в доме Говши, Валерка уже знал, куда оно его вело к пиявцу. Подрагивающая от порывов ветра эфемерная фигура неспешно повернула на ближайшую тропинку и поднялась по ступенькам здания администрации завода. Она вытянула руку, открыла невидимую дверь, шагнула сквозь настоящую.
Когда Лагунов оказался внутри, видение уже исчезло. Но оно больше и не нужно было в конце коридора первого этажа находилась дверь с табличкой «Секретарь комитета ВЛКСМ Громов П.Д.». Рядом с дверью во всю стену тянулся новенький плакат: «Нарушителям трудовой дисциплины бой». У двери толпилась небольшая группка молодых людей.
Студенты-практиканты, подумал Валерка, наблюдая, как к Громову зашёл парень со стрижкой маллет в серой футболке, вельветовых брюках и кедах «Два мяча». Лагунов уже знал за дверью нарушители дисциплины получали вовсе не бой, а комсомольский значок, билет и шрам от жала пиявца.
В нос даже через весь коридор ударил аромат свежей крови. Валерка слышал, как она побежала по языку-жалу. Глотками сокращения вампирского хоботка назвать было нельзя, скорее это были толчки, которые Лагунов воспринимал как собственные.
Зарождающееся желание оборвал толчок в спину.
Чё стал на проходе, БЗДшник?
В помещение вошла ещё пара
студентов в телогрейках, от которых выворачивающе потянуло скисшим табаком. С обострившимся обонянием Лагунова запах был почти непереносимым.
Не куксись, ручник! гоготнул парень, делая вид, что хочет ударить Валерку.
Тот не дрогнул.
Задира помялся возле него и, не найдя, новых слов, пошёл к остальным студентам, которые сразу притихли.
Оп-па! протянул он, повторяя свой трюк с ударом.
На этот раз оппонент отдёрнулся.
И саечка за испуг, чушпан.
Хулиган дёрнул жертву за подбородок.
Дверь в кабинет Громова отворилась. Наружу вышел обладатель маллета. Не обращая внимания на товарищей, он двинулся к выходу, сияя бледно-красной аурой тушки. Вот так: уходил на завод модником, а вернётся домой с ровной причёской и значком комсомольца.
Следующий! послышался властный голос из кабинета.
Идти решил хулиган в телогрейке. Он уже тянулся к ручке. Валерка крикнул: «Стой!».
Лагунов подошёл и первый приоткрыл дверь.
Я пойду, сказал он.
Обломись, Чуня!
С этими словами студент попытался отпихнуть рослого Валерку плечом. Тот просто схватил его за голову и отвёл в сторону, точно тряпичную куклу. Он не сжимал пальцы и вообще довольно легонько касался внутренней стороной ладони уха противника, но хулиган беспрекословно, почти как тушка, повиновался безгранично превосходящей его силе.
Лагунов не без удовольствия осознал, что на самом деле имел власть не только над мёртвыми и укушенными. Живыми управлялось куда приятнее. Он был словно кот, придавивший мышке хвостик. Стоило захотеть, и мышка исчезла бы. Вот чего хотел отец Глеб.
Пальцы чувствовали, как по венам головы под ними бежала кровь, как она ускорялась от испуга, становилась терпкой от наполнявшего её адреналина. Вампирское жало во рту Валерки заклокотало, но он вовремя остановился.
Саечка за испуг, передразнил хулигана Валерка, убирая руку.
Парень отпрянул, не удержался на ногах, сел на пол и отполз назад, пытаясь стряхнуть что-то невидимое с того места, где мгновение назад была рука Валерки.